Безмолвный свидетель

— Да я и есть менеджер, — сказал старик улыбаясь и подмигнул голубым глазом, точно сморозил удачную шутку. — Я еще и коридорный, и телефонист, и кассир. — Его голос окреп. — Разумеется, у нас есть лифтер. Увы, мне не справиться ни с лифтом, ни с багажом.

Клэнси удивленно воззрился на него. Ветхий костюм старика был потерт до блеска, и Клэнси давно уже не видел галстука такого фасона, что свисал с его тощей шеи. Впрочем, и пиджак, и галстук были чистенькие и отглаженные. Тут он понял, что имел в виду Капроски.

— Ясно. Мы можем куда-нибудь зайти и потолковать? Мы оба из полиции.

— А, это происшествие! — Старик повернул снежную голову и оглядел вестибюль с несчастно-виноватым видом. — А не можем мы потолковать прямо здесь? Понимаете, я послал лифтера с поручением и…

— Хорошо, — сказал Клэнси спокойно. Он сдвинул шляпу на затылок. — Прежде всего я бы хотел узнать подробнее, кто и когда бронировал номер четыреста пятьдесят шесть. Если вам нужно свериться с книгой, — пожалуйста.

— Да я и так помню, — поспешно ответил старик. — Я стар, но с памятью у меня все в порядке. Только иногда, знаете, артрит меня беспокоит — особенно в сырую погоду. Так, номер? Мне позвонил некий мистер Чалмерс и забронировал номер. Он сказал, что звонит из приемной окружного прокурора и ему нужен номер для мистера Рэнделла — Джеймса Рэнделла. Он оставил свой номер телефона — служебный и домашний, на тот случай, если мне нужно будет с ним связаться по поводу брони. Но, конечно, у нас в отеле много свободных номеров… — он откашлялся, — в это время года.

— Ясно, — сказал Клэнси.

— А когда сегодня ночью случилось это несчастье, конечно, я ему позвонил, — добавил старик.

— Ясно. Но ведь вы сразу поняли, как только увидели этого Рэнделла, что он — Джонни Росси?

— Прошу прощения? — В голубых глазах старика было написано удивление.

— Вы же меня прекрасно слышали. И вам не показалось странным, почему это Джонни Росси под вымышленным именем заселяется именно к вам в отель?

Голубые глаза приняли скорбное выражение.

— А чем вам не нравится этот отель? Он, конечно, не новый, с этим я спорить не буду, но у нас тут чисто. Это наша политика! Мы каждый день меняем в номерах белье. Знаете, многие постояльцы живут у нас годами! — Голубые глаза изучали Клэнси. — Я владелец этого отеля, сэр. Уже почти пятьдесят лет. Я и сам здесь живу.

Клэнси взглянул на тщедушную фигурку за стойкой и почувствовал себя неуютно под осуждающим взглядом голубых стариковских глаз.

— Я не имею ничего против вашего отеля. Я просто спрашиваю: вас разве не удивило, что такому человеку, как Джонни Росси, захотелось вдруг остановиться именно здесь?

— Вот вы все твердите: Росси, Росси. Для меня он Рэнделл. А чего мне удивляться? Я не знал этого мистера Рэнделла, или Росси, если вам угодно, но у нас и раньше останавливалось немало важных персон. Очень важных. Так почему бы мистеру Росси у нас не остановиться? У нас тут чисто, у нас приличное место… — Голубые глаза несколько затуманились при воспоминании о ночном происшествии. — А то, что случилось прошлой ночью, сэр, так это первая такая неприятность — за все время.

Клэнси бросил на него недоверчивый взгляд.

— Вы не знаете, кто такой Джонни Росси? И никогда о нем не слышали? Вы что, газет не читаете?

Снежная голова медленно качнулась.

— Боюсь, не очень часто. Знаете, там такие неприятные вещи печатают. Войны, перестрелки, бомбы… — Морщинистые руки переплелись. — А теперь вот еще эту атомную бомбу придумали…

Стэнтон склонился над стойкой и взглянул на старика.

— Вы и радио не слушаете?

Голубые глаза просветлели.

— О, да! Музыкальные передачи и радиопостановки. Я-то знаю: многие считают эти постановки… ну, надуманными — так, кажется, говорят, но мне они нравятся. В них так много житейских проблем. Я люблю радиосериалы. Очень люблю. И знаете, большинство из них исполнено надежды — надо только уметь слушать.

Клэнси вздохнул и горестно взглянул на Стэнтона.

— Да. У людей есть немало житейских проблем, это точно. — Он поглядел на старика. — Мы хотим осмотреть этот номер. Один из моих людей, Капроски, ночью опечатал дверь.

— Да-да, я его помню. Мы с ним виделись. — Голубые глаза улыбались. — Он показался мне очень приятным человеком.

— Он прелесть! — сказал Стэнтон. — Пошли, лейтенант.

— Погоди-ка! — Клэнси снова обернулся к старику. — А не было ли звонков в номер, или из номера четыреста пятьдесят шесть?

— Когда вы вошли, я как раз проверял ночные звонки, — с готовностью сказал старик. Он потянулся к небольшому столику у кресла-качалки и, подхватив записную книжку, начал ее листать. — Четыреста пятьдесят шестой… Так, да. Было два звонка…

— Два? — Клэнси протянул руку и выхватил книжку из трясущихся пальцев. — Мюррей-Хилл — семь. Черт, это я звонил… Так, а этот из «Аптаун прайвит хоспитэл»… — Он бросил книжку на стойку. — Вчера в четыреста пятьдесят шестой было только два звонка?

Старик взял книжку и стал разглядывать листы. Он важно кивнул.