Безмолвный убийца

Красный кирпичный куб без каких-либо обозначений или номера возвышался у них над головами, точно один из персонажей «Безумных мелодий».[9] Ряды окон начинались примерно на уровне третьего этажа; окна были узкими и вытянутыми и с третьего по одиннадцатый этаж все до одного темными, как оникс. Освещена была только половина самого верхнего этажа.

— Свет горит, — сказала Фелл.

— Странное место для жизни, — заметил Лукас, оглядываясь по сторонам.

Горячий влажный бриз с реки лениво толкал по улице обрывки бумаги. Он был вонючим, как дыхание старика с плохими зубами. Они находились совсем рядом с Гудзоном, где-то среди Двадцатых улиц.

— Джейки Смит довольно странный человек, — ответила Фелл.

Дэвенпорт подошел к двери, но она схватила его за руку.

— Подожди. Дай мне пару минут.

Она пошарила в сумке и достала пачку «Лаки страйк».

— Ты много куришь, — сказал Лукас, наблюдая за ней. — Дурная привычка.

— Да, зато мне не нужен будильник.

— Как это? — удивился он.

— Каждое утро ровно в семь часов я просыпаюсь от кашля.

Лукас не улыбнулся. Фелл внимательно посмотрела на него.

— Я пошутила, Дэвенпорт.

— Ага, в глубине души я умираю от хохота, — ответил он, но в следующее мгновение все-таки улыбнулся.

Фелл постучала сигаретой по коробку со спичками, привычным движением сунула ее в рот, прикрыла рукой и закурила.

— Ты ведь не собираешься читать мне дурацкие нотации?

— Я не знаю, что это такое, — парировал Лукас.

Он вставил палец между воротником и шеей, которая на ощупь казалась шершавой, как наждак. Если бы потертость кожи была смертельной болезнью, его бы уже похоронили.

— Я видела фотографии Беккера после ареста, — сказала Фелл. — Он выглядел так, будто его ткнули лицом в работающий блендер. Если ты проделаешь такое в Нью-Йорке с человеком, имеющим связи в деловой части города, как, например, Джейки, твоя проклятая карьера тоже отправится в блендер.

— У меня нет карьеры, — заметил Лукас.

— А у меня есть, — проговорила Фелл. — Еще четыре года, и я уволюсь. И я хочу этого дождаться.

— Что ты собираешься делать, когда уволишься? — спросил Дэвенпорт, чтобы поддержать разговор.

Он запрокинул голову и посмотрел вверх. В Нью-Йорке он делал это постоянно, даже рядом с двенадцатиэтажными зданиями.

— Переберусь во Флориду или в Голливуд и стану работать официанткой топлес.

— Что-о?

Он уставился на нее, донельзя удивленный этим ответом.

— Шутка, Дэвенпорт.

— Понятно. — Он снова задрал голову и стал поворачиваться вокруг своей оси. — А кто этот парень?

Фелл сделала затяжку, закашлялась и прикрыла рот кулаком.

— Джейки? Крупная рыба. Те, с кем мы до сих пор разговаривали, — дилеры средней руки или совсем мелкота. Джейки — оптовик. В Мидтауне таких, как он, трое или четверо. Когда кто-то умыкнет полный грузовик «Сони», он достается одному из серьезных дельцов, который затем передает его более мелким скупщикам. Если Джейки посчитает нужным, он может сообщить о Беккере пятидесяти, шестидесяти или даже ста продавцам. Если захочет. А они, в свою очередь, возможно, поговорят с миллионом торговцев наркотиками и воров. Если они захотят.

— Раз тебе все это известно…

Он посмотрел на нее со спокойным любопытством.

У них за спиной из-за поворота появился какой-то человек, увидел, что они стоят на тротуаре, и снова скрылся за углом.

— У него есть собственный бизнес, — продолжала Фелл. — Он продает по дешевке самые разные вещи. Допустим, у кого-то есть шесть миллиардов гаек, но нет подходящих болтов. Тогда он связывается с Джейки. Джейки покупает гайки и находит того, кому они нужны. Все законно. Если устроить за ним слежку, выяснится, что он только и делает, что заходит на разные склады, десять или двадцать раз в день. Джейки разговаривает с сотнями людей. И где-то среди них прячутся те, кто на него работает. Они занимаются скупкой и продажей краденого через задние двери вполне легально существующих складов. Это крепкий орешек, приятель. Мне известно, что он это делает, но я не могу обнаружить его товар.

— Вы знакомы?

— Он знает, кто я, — ответила Фелл. — Как-то раз я сидела перед этим домом три дня, наблюдала за тем, кто к нему приходит. Записывала номера машин. Было страшно холодно. Знаешь, как это бывает, когда настолько холодно, что даже снег не идет?

— Да. Я из…

— Из Миннесоты. Знаю-знаю. — Фелл окинула взглядом улицу. — На третью ночь Джейки вышел из дома, постучал в наше окно — я была с напарником — и вручил нам термос с горячим кофе и пару сэндвичей с индейкой. Дар от Джейки Смита.

— Хм. — Лукас посмотрел на нее. — Вы взяли?

— Я вылила кофе ему на ботинки, — ответила Фелл сквозь зубы, сделала последнюю затяжку, ухмыльнулась Лукасу и бросила окурок на тротуар, где он рассыпался каскадом искр. — Этот тупица думал, что может купить меня вонючими сэндвичами с индейкой. Пошли займемся делом.

Дверь склада была из стекла толщиной в дюйм, укрепленного стальными прутьями. Внутри, на расстоянии примерно в шесть футов, находилась точно такая же дверь. Между ними на стене висела видеокамера. Фелл нажала на кнопку с надписью: «Верх».

Через минуту раздался электронный голос:

— Да?