Безмолвный убийца

Он спит с Лили. Как все это связано? Как она могла оказаться в одной постели с возможным преступником? И самый главный вопрос: почему Лукас стал работать рядом с Кеннетом и получил возможность за ним наблюдать — ведь под подозрением находились сотни других офицеров полиции?

Одним ответом был О'Делл. Другим — Лили. Или они оба.

Лукас лежал на кровати с цветным маркером и блокнотом в руках, пытаясь составить список. Наконец он начал:

«1. Корнелл Рид».

Глава 15

Лукас дремал в постели, лежа на спине, когда ему позвонила Фелл. В номере царил полумрак. Он выключил все лампы, кроме света в ванной комнате, оставив дверь в нее приоткрытой.

— Я внизу, — сказала Фелл. — Если ты не спишь, давай где-нибудь перекусим.

— В Беллвью есть что-то новое? — спросил Лукас.

— Я все расскажу.

— Спущусь через десять минут.

Ему потребовалось пятнадцать. Лукас побрился, стараясь не касаться синяков, почистил зубы, быстро принял душ и воспользовался бальзамом после бритья. Когда он спустился в вестибюль, Фелл оглядела его и проворчала:

— Великолепно. Я чувствую себя грязной тряпкой.

— Ты прекрасно выглядишь, — возразил Лукас, но это было неправдой.

У Фелл появились синяки под глазами, лицо побледнело от усталости. Платье, утром свежее, сейчас совершенно потеряло вид.

— В двух кварталах отсюда есть симпатичный итальянский ресторанчик, — сказал Лукас.

— Хорошо. Сейчас меня вполне устроит что-нибудь недорогое. — Подойдя к двери, Фелл добавила: — Сожалею, что бросила тебя одного и осталась с Картером, но это расследование очень много для меня значит. И миссис Бедрик была моей… нашей… и я хотела находиться рядом, чтобы заработать очки.

Лукас кивнул.

— Никаких проблем. — Когда они вышли на тротуар, он заметил: — Ты не кажешься довольной.

— Совершенно верно. Беллвью — настоящее крысиное гнездо. У них есть общая система громкой связи, и мы пытались отследить все входящие звонки. Мы искали людей, которые не должны были звонить врачам, и рассчитывали, что кто-то заметил какие-нибудь несоответствия. Выяснилось, что под подозрением оказалось две тысячи звонков.

— А нельзя уменьшить их количество?

— Можно попробовать. Мы попытались заняться вымогательством. Кеннет заручился поддержкой помощника окружного прокурора. Мы говорили одно и то же всем, кого допрашивали: если мы узнаем, кто помогал Уайтчерчу до того, как она выйдет на связь с нами, мы предъявим ей обвинение в соучастии в убийствах, совершенных Беккером. Если же она сама во всем признается, мы обеспечим ей неприкосновенность. И тогда можно будет воспользоваться услугами адвоката и не отвечать на вопросы, не связанные с Беккером… Так что шанс остается. Если нам удастся ее напугать.

— Откуда ты знаешь, что это женщина?

Фелл улыбнулась.

— Это предположение Кеннета. Он сказал: «Ты когда-нибудь слышала мужской голос по внутренней связи в больнице?» Мы все подумали и решили: да, такое случается не слишком часто. Если мужчина будет повторять фамилии несуществующих докторов — а мы думаем, что все происходило именно так, звонивший называл кодовые имена, — на него обязательно обратят внимание. Вот почему мы практически уверены, что это женщина.

— А что, если звонки шли через оператора?

— Тогда мы в тупике… хотя Картер думает, что это не так. Диспетчер мог начать узнавать фамилии и голоса…

Окно «Ветстоуна» украшало старинное точильное колесо, дюжина столов стояла в передней части зала, еще несколько отдельных кабинок находилось у дальней стены. Деревянный пол в центре стал гладким под ногами людей, которые ходили по нему целое столетие. Под медленную джазовую мелодию из музыкального автомата танцевала одинокая пара.

— Есть свободная кабинка? — спросил Лукас.

— Пожалуйста, — ответила официантка. — Слева, для некурящих.

Фелл грустно улыбнулась Лукасу и сказала:

— Мы согласны.

Они заказали спагетти, чесночный хлеб, бутылку розового вина и заговорили о Беккере. Лукас стал вспоминать преступления в Миннеаполисе:

— …начали убивать, чтобы обеспечить себе алиби. Случайным образом выбрали женщину возле супермаркета и убили ее, чтобы еще сильнее запутать дело.

— Как муху, — сказала Фелл.

— Да. Однажды я имел дело с психом, свихнувшимся на сексуальной почве, — в некотором смысле я понимал его мотивы. Он был безумцем. Его таким сделали. Если бы он имел возможность выбирать, он не захотел бы оставаться плохим. Тут не было его вины, просто в голове перепутались провода. Но Беккер…

— И все равно он ненормальный, — перебила его Фелл. — Они могут выглядеть холодными и рациональными, но такое спокойствие в состоянии сохранять только чокнутые. А что он делает сейчас? Если мы возьмем его живым, то существует большая вероятность, что его отправят в сумасшедший дом, а не за решетку.

— Я бы предпочел тюрьму, — сказал Лукас.

— Как и я, но есть люди, которые думают иначе. К примеру, врачи.

Грузный человек в рабочих брюках и с седыми усиками Чарли Чаплина остановился около музыкального автомата и принялся изучать инструкцию. Официантка подошла к их столику и спросила:

— Еще вина?

Лукас посмотрел на Фелл и перевел взгляд на девушку.