Безнадежно влип (СИ)

– Тебе без него лучше, – ну вот зачем я это делаю? Хотя ясно зачем, мне нравится видеть ее голой. Себе-то в этом можно признаться. – Далеко собралась? – дергаю Берсеньеву за руку, как только она спрыгивает со стола.

– Куда надо, туда и собралась. Пусти, – высвобождает руку и тут же толкает меня в грудь.

Мне это, конечно, как мертвому припарка. Даже от чего-то веселит, когда смотрю на то, как Маша бесится, сжимая руки в кулаки. Охрененный вид: розовые щеки, взъерошенные волосы, припухшие губы и обнаженная грудь, которая так и манит, чтобы ее снова потрогать. Пиздец какой вид. Кто-нибудь сверху шандарахните мне по башке, чтобы мозг встал на место.

Видимо, наконец, осознав, что почти вся обнажена, Маша прикрывает ладонями грудь.

– Пока не ответишь мне на вопросы, никуда не сдвинешься с места.

– Я ушла, потому что так надо было. Ты сдал меня папе!

– Тебе не надоело нести эту херню?

– Я сама это слышала, собственными ушами.

– Что? Что ты слышала?!

– Ваш разговор в офисе. Ты назвал по телефону папино имя и сказал, что вернешь меня ему в целости и сохранности. А своей Наташе, что тебе нужно разобраться с одной маленькой, но большой проблемой. Съел?! – очередной толчок в грудь.

– Даже еще не надкусил, – спокойно произношу я, пытаясь осознать сказанное Машей. Несмотря на выпитый виски, память вполне четко подкидывает картинки того дня. Да уж, дурацкое стечение обстоятельств, но стороны действительно выглядело так, как и подумала Маша.

– Я звонил в тот день не ему, а его тезке, моего первому начальнику. И передать ему я должен был важную папку в целости и сохранности, а не тебя. И чтобы уже до конца закрыть тему с тем, что я тебя типа сдал, дорогая: я не разговаривал с твоим отцом с коммуналки и до тех пор, пока ты не пропала и я не обнаружил его у себя дома вместе с его головорезами. Вот тогда-то я с ним и пообщался. И знаешь что, Машенька, он знал о твоем местонахождении примерно с того самого момента, как ты сбежала от своего женишка и колесила по метро. Съела?

– Что за бред?

– Ни капельки. Все – чистая правда.

Видимо, к такому сценарию Маша не была готова. Из злой фурии моментально превратилась в съежившуюся птичку.

– Это все очень странно. Не бывает таких совпадений.

– Бывают. Давай я сейчас позвоню этому самому Григорию Александровичу, поздравлю его на громкой связи с новым годом и спрошу про важную папку?

– Не надо, – растерянно произносит Маша, садясь на стул. – Значит не сдавал… – задумчиво произносит она, сложив руки на груди. Перевожу взгляд на свою руку. Ну что я делаю? На хрена мне Машино платье. Кидаю его ей на ноги. – Это плохо.

– Что?

– Плохо, что не сдавал. Так мне сложно теперь на тебя обижаться.

– О, ну слава Богу, просто Мария вернулась. А я уж думал потерял навеки.

– Да иди ты, Хосе Игнасио.

– Но ты ведь не поэтому сбежала, – беру стул и сажусь напротив Маши. – Каким образом ты вообще оказалась у меня в офисе?

– Ногами. Знаешь так, топ-топ-топ, – на одном дыхании произносит Маша, устремив взгляд на свои ноги. – У тебя на редкость безалаберная секретарша, которая вообще не смотрит кто заходит в твой кабинет. Точнее приглашает любого, даже не проверяя его документы.

– Допустим, так. Ну а зачем ты приходила, учитывая, что я четко дал тебе понять, чтобы ты сидела дома?

– Не помню.

– А если подумать?

– Скучно было, наверное, вот и пришла.

– А если еще лучше подумать?

– Захотелось и пришла.

– Я же могу найти по камерам тот день в офисе.

– Находи, – наконец поднимает на меня взгляд. И там уже ни капли растерянности и сомнений. – А как найдешь, смотри и наслаждайся своей оргией, главное мне это больше не показывай.

Ну это ж надо было так вовремя прийти в офис. И ведь радоваться надо. Хотел, чтобы Маша следы заметила, дабы разочаровалась. Ну так распишись и получай. Тут не следы, а следище. Чего ж так противно сейчас от этого осознания?

– Что, Мишенька, нечего сказать?

– Оргия – это групповуха, в которой участвуют трое. Смотрящий не в счет. Ты себя туда тоже приписала? – ну кто-нибудь вправьте мне не только мозги, но и оторвите язык.

– Ну и свинья же ты.

– Ладно, чушь ляпнул. Извини. Вот только, знаешь, мне все равно не ясно, зачем ты осталась в кабинет смотреть, как я…

– Слава Богу, я это не видела, а только слышала ваши мерзкие звуки.

– А зачем ты вообще это слушала?!

– А как ты себе это представляешь?! Я оказалась под столом сразу, как только ты собирался войти в кабинет, потому что назвал папино имя! А потом сказал про вернуть эту самую проблему. Я что должна была выпрыгнуть из-под стола со словами: вот она ваша проблема, только не надо при мне делать ЭТО?! Ты бы так сделал?

– Начнем с того, что у меня изначально нормальная чуйка на людей, и я бы точно, находясь на твоем месте, не подумал бы, что могу тебя сдать. Поэтому точно не стал бы свидетелем того, как кто-то трахается.

– Хватить произносить это мерзкое слово при мне, – по слогам произносит Маша, сжимая кулаки.