Безнадежные войны

Количество прибывающих в Израиль росло с каждым днем. Выяснилось, что все наши прогнозы подтвердились с поразительной точностью. Как всегда бывает в подобных случаях, все те, кто мешал или, в лучшем случае, стоял в стороне, вдруг попытался воспользоваться этим и вскочить на подножку. Одним из первых, кто попытался это сделать, был Симха Диниц, председатель Еврейского Агентства. Всего за несколько месяцев до этого на переговорах с еврейскими организациями США он даже не поднимал вопроса о прекращении въезда евреев, выезжающих в Израиль, в США. Он согласился на увеличение бюджета, выделяемого Объединенным еврейским призывом (Магбитом) на их поддержку. Единственное, о чем он попросил, – чтобы и Еврейскому Агентству тоже что-нибудь досталось. Не говоря уже о том, что на посту посла Израиля в США Диниц был одним из самых ярых противников действий «Натива» по введению поправки Джексона – Вэника. Никто из тех, кто кричал о победе сионизма, которая выразилась в большой волне евреев из СССР, едущих в Израиль, не оказывал давления и не обращался к американским еврейским организациям с просьбой ослабить противодействие намерениям администрации США сократить помощь евреям, едущим в Соединенные Штаты. Американские власти сделали это по своим собственным соображениям. Но мы-то знали, как все было в действительности: кроме нас никто не делал этого, не был способен это сделать или вообще подумать о таком варианте и возможности. Более того, никто из этих людей не имел ни малейшего представления, что происходит, что делается, как, кем и с какой целью. Если бы нам не удалось сделать то, что мы сделали, то все продолжалось бы, как прежде, и в Израиль не приехали бы миллион евреев. Меня тревожило тогда и тревожит до сих пор мысль о том, что решение, так повлиявшее на судьбу Израиля и еврейского народа, было принято одним человеком, без всякого упорядоченного обсуждения, а государственный аппарат был вообще не способен принять подобное решение.

Вследствие прекращения иммиграции евреев, выезжающих из Советского Союза, число приезжающих в Израиль начало расти бешеными темпами, и в Израиле, наконец, начали осознавать складывающуюся ситуацию. Была создана комиссия генеральных директоров министерств правительства, чтобы заняться массовой волной новоприбывших и искать срочные решения возникавших в результате проблем. Возглавил ее заместитель министра финансов Йоси Бейлин. Если принять во внимание всю запутанность государственной системы, комиссия работала довольно эффективно, однако ее возможности были ограниченны. Я тоже входил в эту комиссию и на одном из заседаний предложил принять решение, чтобы каждая семья репатриантов получала полную оплату аренды квартиры независимо от того, живет ли в этой квартире еще одна семья новоприбывших. Члены комиссии сначала не поняли, в чем логика моего предложения. Я объяснил, что в Советском Союзе семьи детей привыкли жить вместе с родителями и если каждая семья получит помощь на съем, то две семьи смогут снять квартиру вместе и тем самым сэкономить на издержках и уменьшить расходы. А если эту модель распространить на ипотечные ссуды, то тогда репатриантам будет значительно легче купить жилье. Бейлин провел это решение через комиссию, и таким образом часть жилищной проблемы решилась: репатрианты начали снимать квартиры вместе с родителями. Особенно помогла корзина абсорбции, решение о которой было принято незадолго до этого в бытность министром абсорбции Якова Цура. В соответствии с этим решением все льготы новоприбывшим были конвертированы в конкретную единую сумму, которая называлась корзиной абсорбции, и репатрианты могли пользоваться ею по своему усмотрению.

Ариэль Шарон, министр строительства, в середине 1990 года несколько раз приглашал меня посоветоваться по поводу того, как улучшить процесс абсорбции репатриантов. Я предложил ему вместо комиссии директоров министерств создать министерскую комиссию по проблемам абсорбции и объяснил ему, какими должны быть ее полномочия. Шарон принял мое предложение и возглавил министерскую комиссию. Однако из всех моих предложений не было реализовано одно, на мой взгляд, очень важное: этой комиссии не были предоставлены бюджетные полномочия и контроль над бюджетом абсорбции всего правительства. Шарон советовался со мной также по поводу раскритикованной позже, и не всегда справедливо, программы закупки вагончиков. Я не говорю о том, как проводились тендеры, эту тему мы не обсуждали. Я имею в виду, например, сопротивление местных советов размещению вагончиков на их территории под предлогом «снижения качества жизни» и «падения стоимости недвижимости».