Осознание ударило неприятной вспышкой в глазах, и юношу вышвырнуло на странную землю чёрно-серого цвета. Над головой бесконечный космос с мириадами звёзд. По сторонам нескончаемая пустошь. Дул слабый ветерок, создающий небольшие завихрения из пыли и грязи. Боян ощупал себя, ощущая одежду из комплекса ликвидаторов.
— Что происходит?!
— Ничего особенного, реальный. Так, мелочи. — раздалось рядом с ним с лёгким смешком.
Резко обернувшись, человек увидел юношу в чёрном костюме. Его глаза были полностью залиты мраком, а в руках у него наблюдался золотой посох, на который тот опирался. Позволив себя осмотреть, существо щелчком пальцев призвало себе кресло, в которое с удобством уселось. Через несколько мгновений рядом с ним произошла вспышка света, выплёвывая в пространство взрослого мужчину с седыми волосами, в глазах которого горело золото.
— Не совсем. — прочитал его мысли Август. — Ты меня помнишь. Сейчас помогу.
Мгновение и кадры из разговора в разрушенном войной мире появились в голове Бояна.
— Это ты!
— Я.
— Но почему?
— Так получилось, что ты меня заинтересовал своей странной силой к перемещению между мирами. — Август развёл руками. — Но как оказалось, ты к этому не имеешь никакого отношения.
— Это была сила Системы одного из местных божков. Весьма серьёзная, не то что у одной нашей с Августом знакомой. — сообщил сидящий.
— Она и не ставила себе такие цели. — резко ответил мужчина и прокашлялся. — Я поставил на тебя свою метку, поэтому перед своей смертью ты попадёшь к нам, что и случилось. Не думай, что тебе повезло. Как только мы договорим, ты навсегда перестанешь существовать.
— Да? — юноша усмехнулся. — Разочарование вас полнит? Неожиданно перед вами простой человек без всяких особенностей. Обидно? Можете мне поныть, если есть желание.
— Дерзко. — восхитился Жрец. — Это тебя так неизбежная смерть наполнила смелостью или сам факт окончания бытия?
— То, что для всех вас, великих богов и прочей нечисти, важны только самые особенные. А простые смертные лишь топливо или инструменты. Сразу теряете интерес и пускаете в расход. — выпалил Боян. — Я уверен, что вы можете меня воскресить. Но вы это никогда не сделаете, ибо нет выгоды.
— Но и зачем нам это делать, если нет, как ты и сказал, выгоды? — спросил его Август, в золотых глазах которого что-то недобро сверкнуло. — Умеешь мысли читать?
— Всё слишком просто. Вы настолько зависимы от своего развития, что не будете никогда делать что-то просто так. У смертных в этом плане гораздо больше свободы. Особенно у простых людей, которые не обязаны спасать миры или их разрушать. Что ты можешь, Август? Сомневаюсь, что ты совершал хоть что-то по своей воле.
В наступившем гробовом молчании раздались медленные хлопки. Сидящий в кресле широко улыбнулся, соприкасая свои ладони друг с другом. Мужчина рядом бросил на него яростный взгляд, но столкнулся лишь с насмешкой.
— Как он тебя, а? Полностью в точку попал. Даже меня уязвил. — Жрец сформировал в своей руке чашку с горячим напитком, делая простой глоток. — Есть над чем поразмыслить на самом деле. Я никогда не чурался учиться новому.
— Глупости это. — Август покачал головой. — Сам смысл существования любого существа — это постоянное развитие. Иначе это не имеет смысла. Распыляться на подобное, это проявление слабости. Слишком очевидно. Как раз простые существа это понять не могут, ибо их цикл жизни слишком ничтожен, чтобы успеть осознать это.
— Или у вас слишком долгая жизнь, чтобы понять прелесть подобных моментов? — парировал его Боян, чувствуя, как его сердце бешено стучит.
— Ладно, этот разговор теряет для меня смысл. — Август поднял руку, чтобы закончить существование собеседника, но Жрец ловко вскочил с кресла, касаясь его своей.
— Погоди. Дай ему немного времени.
— Времени?
— Он всё равно умрёт. Дай ему хоть с собой проститься. Отложи взрыв.
Август задумался, а затем усилил напор, сформировав около вздрогнувшего человека шар из чистого света.
— Через десять минут тебя уничтожит. Прощай.
После этого мужчина исчез. Другое существо перед тем, как последовать за ним, подмигнул юноше.
— Потом спасибо скажешь, ладно?
— За что? — спросил Боян, но лишь эхо его голоса разошлось по пустоши. — Ну вот.
Человек рухнул вниз, распластавшись на спине подле сверкающего шара. На него было больно смотреть, поэтому юноша закрыл глаза, погружаясь в глубины мыслей. Он перестал что-либо понимать, но слова неизвестного поселили в его разуме сомнения. О чём тот говорил, если Боян чётко знал — это его последняя жизнь и дальше уже ничего не будет.