Безнадёжный Культ

Широкие залы, утопающие в золоте и драгоценностях. Пылающие огнём стражи, каждый из которых был выше обычного человека минимум в три раза. Боян смотрел на это с интересом, присоединившись к толпе таких же "туристов". К ним как раз приблизилась одна из прекрасных дев, о которых говорил ему паладин. Это была невысокая девушка, одетая в откровенную тогу. Её глаза сияли подавляющей мощью.

— Приветствую вас во дворце моей великой матери. — сквозь зубы неприветливо сообщила она. — Я воплощение ярости. Сегодня я буду вам показывать все красоты этого места.

— Она не сильно рада происходящему. — сделал вывод человек, незаметно двигаясь в хвосте. — А может характер такой?

— Это зал перерождений. — начала говорить воплощение, как только они перешли в соседнюю с основным входом овальную комнату, где было несколько похожих на портал устройств. — Раньше, когда Мания только вступила на должность светлой госпожи, она тоже принимала людей и отправляла их в путь с их божествами. Сейчас этим занимается только Харон. Впрочем, это вы и без меня знаете.

— А у Харона есть Система. Его собственная. Которая может проделывать такие вещи, которые при обычном перерождении и не снились бы. Это жуткое нарушение баланса. Видимо поэтому Мания согласилась отдать всё ему. - продолжил анализ Боян.

— Теперь мы в крыле, где живут все воплощения. — с кривой улыбкой продолжила говорить девушка. — Тут у каждой из нас личные покои, в которых мы уединяемся. Не рекомендую проверять и ходить сюда. Мы не принимаем никаких ухаживаний и можем убить. Я предупредила.

— Не слушайте сестричку, это не так. — раздался позади толпы бархатный голос.

Все резко повернулись, узрев полностью раздетую женщину. С её мокрых волос стекала вода, а она сама небрежно шлёпала босыми ногами по дорогому мрамору. На внимание людей она реагировала благосклонно, посылая всем воздушный поцелуй.

— Оденься. — с шипением приказала воплощение ярости.

— Не хочу. Я же воплощение любви. Зачем мне такие глупости. — закатила глаза та. — Ребята, жду всех после экскурсии в своих покоях. Поверьте, никто не уйдёт без моего внимания.

Она похотливо облизнула губы, сверкнув золотыми глазами. В них мелькнуло что-то завлекающее. Многие в толпе мгновенно в неё влюбились, погружаясь в глубины чар. Боян тоже на некоторое время застыл, но внутри него словно что-то щёлкнуло и его отпустило.

— Нельзя так поступать. Хозяин не игрушка. - недовольно раздалось со стороны Кристины.

— Спасибо.

— Это было не так трудно, хозяин.

— Скажи, насколько сильны эти девушки?

— Та, что использовала магию очарования не уступает по силе Ксалии. А та, которая злится, намного сильнее.

— Понятно.

— Пойдёмте дальше. — с адским усилием проводник вернула себе вежливость. — Нас ждёт последняя остановка.

Они все оказались в огромном саду, где тысячи растений в широчайшем разнообразии цветов расходились волнами во все стороны. Внутри толпы раздались восхищённые вздохи, пока Боян же смотрел на дерево. От него исходило тепло, которое он ощущал на неком другом уровне, отличном от обычного восприятия.

— Хозяин. Мне тяжело тут находиться. Неприятно. — тихо сказала Кристина. — Это дерево кажется мне самым ярким светом, который только приходилось видеть.

— А ты не можешь быть во мне именно в новом облике?

— Нет, хозяин. Тогда вас разорвёт на кусочки и будет не очень.

— Верно. Тогда потерпи пару минуток и я уйдут отсюда.

— Хорошо, хозяин, я постараюсь!

— Моей мать занята медитацией. Но вы можете на неё посмотреть. — с тяжёлым вздохом сообщила воплощение ярости, указывая на небольшую беседку у пруда. — Только отсюда смотрите.

Все с любопытством столпились. Боян пробился через некоторых, прищурившись.

Это была на удивление простая женщина, которая не отличалась невиданной красотой. На её лице была маска, что скрывала ровно половину. А широко открытый глаз вместо привычного золота совмещал в себе белые и чёрные сгустки. Юноша заметил искажения воздуха вокруг неё. Само пространство искривлялось, подчиняясь воле пресветлой госпожи. Неожиданно её зрачок сместился, уставившись прямо на него, от чего сердце человека ушло в пятки.