Безнадежный поход (СИ)

- Итак, я согласен! - сказал Ян, подходя к столу и упирая кулаки в столешницу, - Как и договаривались, половину денег вперёд. Пятнадцать сотен золотыми монетами. Чеки или векселя я не беру. Монеты не должны быть обрезаны. И, лучше бы, если это были Северные марки, а не солиды… Просто потому, что они мне больше нравятся!

Кажется, он сумел достать юного Александера. Что же до мессира Джерарда, то тот только кивнул, словно бы подтверждая обоснованность требований. Кивнул и выложил на стол достаточно объёмистый мешочек.

- Мне тоже больше по душе марки, - проронил он. - Здесь двенадцать дюжин в упаковках и ещё шесть червонцев. Надеюсь, вы не станете требовать, чтобы мы выплатили вам всю сумму марками по меньшему номиналу?

- Нет, червонцы меня вполне устроят, - заверил Ян, словно и не заметив скрытой издевки в словах нанимателя. И уселся, с явным намерением пересчитать задаток.

- Сударь! - вскочив на ноги, вскричал Джерард, - Да вы, никак, подозреваете нас в нечистоплотности! Смею вас заверить, мы - не подлецы, и не фальшивомонетчики. Все червонцы настоящие - нам их выдали в княжеском казначействе. Надеюсь, моего заявления достаточно?

Ян остался невозмутим. Он, конечно, заверил, что достаточно. Но не постеснялся час времени потратить на то, чтобы пересчитать монеты и проверить, обрезаны ли у них края. С лишком два фунта золота порядком оттянули его пояс.

Наконец, довольный, он встал.

- Завтра в шесть пополуночи мы выступаем. Хотелось бы, чтобы к этому времени вы были на борту моего прама. Вы, и ваш груз. Не успеете - не обессудьте уж.

Нормальный прам, наподобие «Звёздного гонца», представлял собой большой плот, покоящийся на четырех-шести больших поплавках, и оттого обладавший малой осадкой и великолепной проходимостью. Размеры сильно варьировались в зависимости от количества людей в прайде и, главное, начальной суммы капитала, на которую и строилось судно. Так, прам Яна в длину вымахал на все двадцать пять саженей, а в ширину - на четырнадцать.

Надо ли говорить, что при таких размерах этот «корабль» не мог не обладать двигателем. Довольно громоздкий, но очень мощный паровой движок занимал примерно четвёртую часть могучего двухэтажного блокгауза. Тот, в свою очередь, оставлял совсем немного свободного места на палубе.

На прамах, как правило, ходили по Великой реке. Зачастую среди деревьев. Потому здесь не было мачты, а два весла были скорее для проформы. Поэтому двигатель был единственной гарантией и надеждой на благополучное возвращение.

Что же до обороны, то тут денег не жалели. В блокгаузе на обоих этажах - нижнем жилом и верхнем боевом - хватало бойниц с секторами обстрела на все стороны света. Наверху, на «прогулочной палубе», стояли две поворотные мортиры, бросавшие ядра и бомбы на четыреста саженей, а в задней её части, на вертлюге, - картечница. В случае нужды один прам легко мог отбиться от десятка каноэ с орками или от стаи водяных троллей. Другое дело, те тоже об этом знали, и старались, в меру своих сил и хитрости, нападать внезапно и бить наверняка.

Несмотря на все ухищрения и меры предосторожности, прамы гибли. Гибли часто. Гибли ходившие на них прайды.

«Звёздному гонцу» до последнего времени везло. Лишь раз ему на хвост насели орочьи банды - и было это в их последнем походе.

Ох, и поход тогда выдался! До сих пор вспоминать тошно!

… Юркие и быстрые каноэ - каждое на полдюжины гребцов, выскользнули из-за поворота совершенно внезапно. Поначалу их было только шесть, к тому же первым залпом меткий стрелок Ворчун опрокинул одно каноэ и утопил не меньше трёх орков. Остальные барахтались в воде, орали как резаные. Орки не боятся воды, но очень не любят в ней находиться. Да и угроза со стороны водяных троллей никуда не делась.

Потом начался ад. Врагов вокруг оказалось слишком много. Мортиры - оружие не слишком скорострельное даже с невероятным талантом Ворчуна «чувствовать технику» и недюжинной силой Рока - успели сделать всего лишь десяток залпов. Потом каноэ подошли слишком близко. Яну пришлось ужом крутиться у картечницы, все шесть стволов которой буквально захлёбывались, не успевая выстреливать свинцовую смерть. Четыре каноэ вместе с их командами он отправил на дно, но ещё десять успели дойти и взяли их на абордаж.

Дальше была рукопашная…

Если б не Наката, их, наверное, смяли бы. Но тот сумел продержаться и выгадать те самые несколько минут, что нужны каждому воину, чтобы подготовиться к бою. Когда он в одиночку защищал лестницу, туда, где он рубился, было страшно смотреть. Страшно и… невероятно притягательно.