Безнадёжная сказка

Чувствуя, как мгновенно покрывается испариной похолодевшая за секунду до этого спина, отступила обратно за угол… Руки тряслись крупной дрожью, когда я зачем-то снова поправила шапочку обиженной Юльке…

Господи, зачем мы вообще припёрлись сюда? По-русски же сказал, что занят…

Не удержалась, выглянула ещё раз…

Пашка с Андреем с довольными минами стояли рядом с гаражом и крепко жали друг другу руки, что-то говорили, поглядывая на работающий автомобиль… Идиоты. Оба, мать их…

Андрей достал из кармана куртки бумажник, отсчитал деньги, протянул Пашке… Снова ударили по рукам…

Господи, они же прощаются, и Андрей сейчас здесь поедет!

— Юль, идём быстрее…

Я дёрнула дочь за руку, утаскивая её в соседний проезд, обняла за худенькие плечи, прижала к себе. Юлька с удовольствием вцепилась в меня ручонками в ответ — обниматься она готова всегда и везде…

Через минуту тёмная Шкода, набирая скорость, проехала по дороге. Уффф…

— Юляш, — я наклонилась к дочке. — Пойдём лучше в магазин, м? Чипсов купим… Не будем папе мешать…

Недовольный детский взгляд загорелся азартом и предвкушением.

— Ну пошли. Только чур я выберу с каким вкусом…

Я взяла её за руку, и мы неспешно поплелись обратно к выходу из гаражной зоны.

Слушая рассуждения дочери на тему того, что даже вредные чипсы изредка можно есть, особенно когда очень хочется, улыбалась сама себе…

Не знаю, что Пашка будет делать с деньгами. Да мне и всё равно по большому счёту… Но руки у него и правда золотые. Впрочем, он и сам, похоже, это отлично знает — ни разу не усомнился в том, что отремонтированный его руками автомобиль может подвести опытного хозяина. И я, наверное, горжусь сейчас мужем…

Крепчавший мороз проникал под одежду и студил пальцы без перчаток, но мы с Юлькой упорно игнорировали холод, медленно шагая по аллее в сторону дома и хрустя чипсами из огромной упаковки. Не дешёвыми колечками, а настоящими рифлёными кружочками со сметаной и зеленью из рекламы по телевизору — этот восхитительный ритуал повторяется слишком редко, чтобы разочаровывать себя неподобающим вкусом. Даже разговаривать не хотелось. Хотелось идти вот так под жёлтым светом фонарей целую вечность и испытывать это спокойное уравновешенное глубокое чувство, так похожее на счастье…

В дверях квартиры нас встретила злая голодная Мурка. Шикнула на неё, протискиваясь в коридор — нечего путаться под ногами, не до неё сейчас…

7

Пашка вернулся поздно вечером, когда Юлька уже спала — хлопнула входная дверь, и я с трудом разлепила глаза, отрывая голову от собственного уютного локтя на кухонном столе и в сотый раз за последний час выныривая из тяжёлого дремотного состояния. День выдался слишком насыщенным — Новый год, истерика, ночной недосып, ссора, несколько часов в тишине бабушкиной квартиры, долгая прогулка по морозу — безумная усталость валила с ног, но мне очень хотелось дождаться мужа…

Привычная бутылка в руках, в пакете, похоже, ещё несколько…

— Привет, — Пашка, не глядя на меня, водрузил пакет на табуретку, поставил пиво на стол.

— Привет…

Я даже улыбнулась, скользя взглядом по его совсем заросшему лицу — мы сегодня почти не виделись, и я действительно соскучилась… Судя по всему, настроение у него отличное, хоть и не показывает виду…

Пашка небрежно выложил из пакета маленький тортик, кошачий корм, блок сигарет, сразу убрал в холодильник пару бутылок пива…

— Чего не спишь? — он так не поднял на меня глаза, плюхаясь на соседний стул.

Сделал глоток из бутылки, достал из кармана пачку сигарет, прикурил.

Улыбнулась шире, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Тебя жду…

— Мммм, — он многозначительно кивнул головой, как-то недобро усмехаясь. — Ну не зря ждала.

Он зажал в зубах сигарету, лениво поднялся на ноги, полез по задним карманам джинсов… С громким хлопком припечатал к столу деньги — несколько аккуратно сложенных пятитысячных купюр, мятая кучка тысячных, пятисоток и сотен… Сверху добавил горстку мелочи…

— За этим ждала? — он снова сел, наконец поднимая внимательный пренебрежительный взгляд в моё вытянувшееся лицо. — Давай, прячь. Сапоги себе только купи — эти твои галоши меня бесят даже когда стоят в коридоре.

Задрожали губы… Нет, не от обиды, а… не знаю от чего, наверное, просто привычка последних дней — на всё реагировать слезами…

Как-то машинально прошептала онемевшими губами:

— Давай лучше тебе куртку купим, Паш…

— Может и купим, — Пашка раздражённо затушил окурок в пепельницу. — На сигареты мне отложи только. И не реви без толку — сама же тут млела от чужих денег. Так бери и не ной.

А вот сейчас, кажется, стало обидно… Тихо спросила просто для того, чтобы не молчать:

— Паш, там же несерьёзная поломка была… Откуда столько?..

Он нахмурился, глядя на меня как на дурочку. Заговорил жарко и громко, словно я могла бы засомневаться в его словах:

— Да какая тебе разница, Мань, а? Я же говорил, что тормоза гляну ещё… Не обманул я никого, не бойся. Он сам заплатил, это нормальная сумма за такую работу в хорошем автосервисе, — он повысил голос. — А ты чужие деньги не считай, ясно? Ты свои считай, поняла меня?