Безобидное хобби

И пьесы и книги сходились в одном: вампиры боятся солнечного света. Дневное светило оставляет на коже кровососов ожоги, а при длительном пребывании на свету они вспыхивают, как свечки. Неужели мертвый вампир утрачивает это дивное свойство?

– Я тоже так думал, – подтвердил Нарб. – Но, видимо, это исключение из правил. Понятия не имею, как этого достигли, думаю, без магии тут не обошлось.

– Наверное, я сейчас скажу глупость, но все равно спрошу. А вы уверены, что убитый – вампир?

Ну вот, сказала… Сама видела его в замке этой ночью. Надо отдать должное команде, никто не поднял мою версию на смех. Не стали крутить пальцем у виска или обвинять в отсутствии логики. Вместо этого Роланд терпеливо объяснил различия в строении челюстей вампира и человеческих, эльфийских или гномьих. Хорошо хоть троллей не приплели, иначе, боюсь, лекция могла сильно затянуться.

Я обошла круг еще раз. Какая жалость, что кроме трех рун другие не прочесть, а значит, не связать картину воедино. Ну и как прикажете искать убийцу с такими скудными данными? Угораздило же меня вляпаться. Хотя… Если присмотреться внимательнее, в расположении символов прослеживалась некоторая система. Конечно, это только теория, но в центре находился как раз символ некромантов. Он изображал распростертого человека, увитого терновником, и, думаю, являлся замком всего круга.

– Скажите, уважаемый Рэнделл Щен, а в каком именно виде магии вы специализируетесь?

Маг уставился на меня серьезными серыми глазами.

– Я – истребитель нежити. Моя стихия – огонь, – гордо заявил он, словно этот факт известен любому младенцу.

Я этого не знала. Наверное, потому, что давно вышла из возраста, когда пачкают пеленки.

– А другие виды?

– Изучал, но в общих чертах. Не пойму, к чему вы клоните?

– Видите этот знак? – Я указала на центр круга.

Маг склонился над руной так низко, что каштановая коса упала на землю, а он этого даже не заметил.

– Он вам знаком? – поинтересовался Рэнделл, водя пальцем по сложному переплетению линий.

– Да, – кивнула я, – это некромантский символ.

– Правда? – с сомнением в голосе вопросил маг. – А почему травница об этом знает, а я нет?

– Наверное, мы просто читали разные книги. К тому же этот символ фактически не используется, он забирает слишком много энергии.

Рэнделл откинул косу за плечо, но, по-моему, зря это сделал. Пыльные волосы оставили на темно-сиреневой мантии серый след.

– Значит, тот, кого мы ищем, очень сильный маг, – догадался Щен.

– Либо у него много амулетов-накопителей, – добавила я.

– Или он действует не один, – заключил Роланд.

– Вы когда-нибудь пробовали восстановить чужой круг? – как бы невзначай поинтересовалась я у Рэнделла, словно это дело совершенно обыденное и все уважающие маги делали это хотя бы раз.

На самом деле восстановить чью-то работу дело сложное и зачастую совершенно неблагодарное. Во-первых, нужно хотя бы представлять, какой именно смысл закладывался в сам круг при его создании (в идеале, конечно, хотелось бы знать наверняка), а во-вторых, если ты и так в курсе, для чего круг чертился, зачем его восстанавливать с риском пострадать от чужой магии.

Маг кинул на меня изумленный взгляд глаз, его лицо приобрело радостно-недоверчивое выражение, как у ребенка, которого еще вчера родители дружно ругали за шалости, а сегодня обещали купить живую лошадь.

– Нет, – судорожно выдохнул он.

– Я тоже, – призналась я, присаживаясь рядом на корточки. – А приходилось работать в паре с другим магом?

– Нет. Но всегда мечтал, – с придыханием откликнулся тот, придвинувшись поближе настолько, что его горячее, возбужденное дыхание коснулось моих губ и стал заметен взволнованный блеск в глазах. – Правда, я понятия не имею, как это делается.

– Ладно. Я тоже никогда не работала с магами в паре. – Глаза Рэнделла тут же сделались такими грустными, словно я отобрала у него любимую конфету и нагло сжевала прямо на его глазах. – Зато я об этом читала.

– Где? – Взбудораженный маг чуть не рухнул прямо на меня, но вовремя удержал равновесие. – Это же запрещенная литература! Ее выдают только избранным, да и то под подписку о неразглашении.