Безобразная Эльза

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она сбрасывает вызов и торжествующе смотрит на меня.

– Всё! Жить будешь! Скорая помощь будет с минуты на минуту! Лёсик – жених мой, между прочим, из далёкого сопливого детства, через три дома отсюда живёт. Посиди тут ещё минуточку, я сейчас за тёплыми шмотками сгоняю.

– Даже не знаю, Нат. Очень хочется побегать по лесу, но раз ты просишь…

– Шутишь? Значит, мозги ещё работают. Ладно, я мигом!

Через несколько минут, сидя на пассажирском сиденье старенькой «буханки», я закусываю до крови губы, пока Наташка стягивает с меня коляные демисезонные сапожки, растирает мои ноги водкой и надевает на них колючие шерстяные носки. Презентованные штаны на мне тоже очень колючие и жёсткие. Лицо снова загорелось болью.

– Терпи, Снегурочка! – порыкивает она. – Нет, ну это надо так, а!

– Давай-ка ей внутрь зальём, – догадался водитель Лёсик и жестом фокусника извлёк откуда-то небольшой стаканчик. Деловито дунул в него и протянул руку к бутылке.

– Я не пью, – жалобно лепечу, но парень, игнорируя мои возражения, наполняет ёмкость до краёв.

– А никто тебя спаивать не собирается, – строго говорит он. – Это лекарство! Ясно тебе? Давай-ка залпом.

Во мне будто факел вспыхнул, опаляя огненными языками горло. Дыхание вмиг перехватило и даже подбитый глаз раскрылся и вытаращился на «лекаря». Лохматый светловолосый парень лет двадцати с небольшим. Очень серьёзный, но недовольства или раздражения в нём не чувствуется. И «Лёсик» ему как-то совершенно не подходит.

– Всё хорошо, не боись, – успокаивает он, мягко похлопывая меня по спине. – А лекарства – они всегда горькие. Давай-ка свои лапки сюда, сейчас мигом у меня оживёшь.

Он быстро сбрасывает с себя огромный тулуп и заматывает мои многострадальные конечности, не обращая внимания на мои вялые попытки сопротивления. Меня вдруг неудержимо стало клонить в сон. Пожар в горле утих, только во рту осталось мерзкое послевкусие. И оттаявшая было боль немного притупилась, напоминая о себе редкими, но ощутимыми подергиваниями.

– Это изнасилование? – очень жёстко прозвучал голос Лёсика.

Я встрепенулась и открыла глаз, но Лёсик спрашивал не у меня.

– Ты совсем дурак?! – взвизгнула Наташка. – Хоть думай, что говоришь! Да я...

Она внезапно осеклась и, испуганно взглянув на меня, тихо спросила:

– Эльчик, а Женька... он точно тебя не обидел?

– Ты что – нет! – я так интенсивно замотала головой, что она закружилась, а в глазах тут же потемнело.

Наташка облегченно выдохнула, но спросила снова:

– А Димку Вика натравила?

– Нет, – отвечаю уже спокойно. Ради Виктории я даже пальцем шевелить не стану, не то что пострадавшей головой трясти.

Я очень коротко пересказала, как было дело с момента моего пробуждения, и Наташка, всхлипнув, резюмировала:

– Женька молодец!

– Мудак твой Женька! – припечатал Лесик.

Натка недовольно на него зыркнула, но спорить не стала.

– Эльчик, прости, это я во всём виновата. А с Викой я обязательно поговорю. Она психует, конечно, но её ведь тоже можно понять. Знаешь, как она Женьку любит? И ревнует по-сумасшедшему. Да она уже несколько лет по нему с ума сходит, и сейчас у них только стало налаживаться, а тут...

Подруга многозначительно умолкла, зато снова очухалась моя совесть и заурчала, зачавкала, напоминая о моём подлом поступке. Влезла в постель к чужому парню и испортила подруге праздник. А она столько всего для меня сделала...

– Прости, Наташ, – я покаянно опустила голову, – я сама во всём...

– Так, ну хватит! – прогремел Лёсик, которому явно надоели эти сопли. – Ехать надо, а то у меня уже навязчивое желание подрихтовать вашему донжуану его смазливую рожу, чтоб никто больше с ума не сходил. 

– Лёсик, язык прищеми! Трогай давай, я с вами поеду, – приказала Натка и ткнула пальцем в лобовое стекло. – О, а вон, фары сюда повернули – похоже, Женька. Интересно, нашёл он тебя, Эл?

– Наташ, пожалуйста! – испуганно взмолилась я. – Я не переживу, если он меня увидит. Пожалуйста!

– Лёсик, головой отвечаешь! – распорядилась Натка и, открыв дверцу, легко выпрыгнула в морозную ночь. – Эльчик, обещаю – ты ещё будешь самой красивой и счастливой невестой! Давай, до завтра, подружка!  

До завтра? Это вряд ли, Наташ…

9 Элла

Наши дни

– Эльза-а-а! Эльза!

Начинается. Я с трудом разлепляю сонные веки и смотрю в окно. Январское утро не добавляет позитива. Кап-кап-кап... Разве это январь? Впрочем, зимы в этом году пока так не случилось. Возможно, она наверстает своё в феврале, а пока...

– Эльза, ё* твою мать! Ты долго будешь лытки тянуть?

Отвратительный будильник! Не выношу, когда к нецензурной брани приплетают мать. Кап-кап-кап... За окном – не пойми что, а в комнате, кажется, ещё холоднее, даже ватное одеяло не спасает. Я замоталась в него, как в кокон, и прикрыла глаза, зная, что всё равно не смогу уснуть. Не позволят.

– Ах, ты, падла кривомордая! – неприятный голос приближается, а я закрываю глаза и притворяюсь спящей.

Фу, как некрасиво сказал!