Безобразный Ренессанс. Секс, жестокость, разврат в век красоты

Гуманисты эпохи Ренессанса были присполнены жгучего желания возродить угаснувшее пламя крестовых походов и освободить Иерусалим от египетских мамлюков. В начале XIV в. идею организации нового крестового похода различные европейские страны выдвигали несколько раз – король Франции Филипп IV заявил, что готов пожертвовать Францией ради Иерусалима. Но в силу необычно крепких связей с Востоком ранние гуманисты вскоре сменили тон. Теперь их труды подстегивали и без того существовавшую в народе жажду жестокого преследования мусульман. В 1321 г. во время Венского собора венецианский купец Марино Санудо Торселло подарил папе Иоанну XXII экземпляр своей недавно законченной книги «Книга тайн верных Креста» (Liber Secretorum Fidelium Crucis). Трактат полон благочестивых поучений и ядовитой ненависти. Санудо объяснял необходимость «защиты верных, обращения и уничтожения неверных и завоевания и удержания святой земли…».²⁴ Книга вполне соответствовала духу времени. Несколько лет гуманисты всей Италии упорно призывали к новому походу против мусульман, захвативших святой город. Одним из самых убежденных сторонников такой точки зрения был Петрарка. Несмотря на то что он упустил возможность отправиться в паломничество в Левант, свою затаенную ненависть к исламской вере он излил в обширных рассуждениях в «Уединенной жизни» (De vita solitaria), в которой призывал католических властителей Европы начать новый крестовый поход.²⁵ Осуждая королей и правителей за нежелание прислушиваться к стонам Иерусалима, он сокрушался из-за того, что «святые земли» христианства «попираются» и «безнаказанно калечатся египетскими псами». Петрарка скорбел из-за того, что «богомерзкая нога» попирает и «оскорбляет святилище Иисуса Христа».²⁶ Надо сказать, что это было откровенной ложью, – мамлюки весьма терпимо относились к христианам и уважали святые для христиан места. Мало того, многие такие места были священными и для них. Но Петрарка призывал Европу подняться в едином порыве во имя истребления «пятна» ислама на Святой Земле. Эту мечту разделял и пропагандировал большой почитатель Петрарки Колюччо Салютати. Устремив свой взгляд не только на мамлюков, но и на Оттоманскую империю, Салютати призывал к еще более глобальному крестовому походу, который могли бы возглавить папа и императоры. Когда турки захватили всю Анатолию и берега Мраморного моря, Салютати преисполнился убеждения в том, что Святую Землю необходимо освобождать срочно. Он призывал все христианские народы мира объединиться и уничтожить мусульманскую угрозу, пока она не распространилась дальше. Если ничего не сделать, писал он, «злобные» враги креста скоро будут угрожать самой Италии.²⁷

Салютати оказался провидцем. Мусульмане уже вышли на марш. Захват Оттоманской империей Анатолии, Ближнего Востока и Балкан еще больше усилил ненависть гуманистов к исламу. Впервые с начала средних веков мощное исламское государство угрожало территориальной целостности западного христианского мира. Возможность захвата мусульманами Европы стала вполне реальной. Ферраро-Флорентийский собор 1439 г. (именно этому событию посвящена фреска Гоццоли «Шествие волхвов в Вифлеем») стал последней тщетной попыткой воссоединить восточную и западную Церкви и выступить единым христианским фронтом против турецкого порабощения. Но падение Константинополя в 1453 г. показало масштаб угрозы и всю тщетность подобных теологических усилий. Столица первого христианского императора Римской империи после тысячи лет христианства оказалась в руках неверных. Последние обломки Римской империи были повержены, и последствия этого ощутила на себе вся Италия. Гуманисты чувствовали, что нужно действовать. И немедленно. Прежнее желание отомстить на бесславный провал крестовых походов переросло в стремление сокрушить Оттоманскую империю всеми доступными средствами, чтобы Италия не стала следующей ее жертвой.

Почти сразу же после восхождения на Святой Престол в 1455 г. Каликст III начал «готовиться к поддержке христианства, которое все сильнее оказывалось под господством турок». По всей Италии отправились проповедник, такие как фра Джованни да Наполи, Микеле Каркано, фра Роберто Каррачьоло да Лечче и Сан-Бернардино Сиенский. Они должны были «убедить королей и народы вооружиться во имя своей религии и поддержать выступление против общего врага своими деньгами и участием».²⁸