Безопасность

– Полагаю, вы почти обо всем уже догадались, – сказал Берг. – Для нашего проекта нам нужен был ученый вашего калибра. Мы больше всего нуждаемся в техническом персонале, поскольку такое образование можно получить только на Земле, а большинство выпускников находят удобные ниши в существующем обществе. Как вы, например. Поэтому мы сыграли с вами трюк. Мы использовали часть нашей организации – да, у нас большая организация, умная и обладающая большими возможностями, – чтобы убедить вас, что это правительственная совершенно секретная работа. Именем Безопасности можно сделать и больше… – Берг прищелкнул языком. – Большинство тех, кого вы встретили на станции, конечно, играли роли. Все было сделано, чтобы одурачить вас. Возможно, если бы мы выбрали кого-то другого, более знакомого с такими делами, обмануть бы не удалось, но мы изучили вас и знали, что вы дружелюбны и не склонны к подозрительности, слишком заняты своей работой, чтобы гоняться за ведьмами.

– Об этом я догадался, – признался Ланкастер. – После того как какое-то время провел в камере. Ваш образ жизни и мыслей так отличался от всего…

– Да. Мне очень жаль, Аллен. Мы думали, что вы просто вернетесь к нормальной жизни, но почему-то – из-за какой-нибудь случайности или злобного намерения, которые неизбежны в полицейском государстве, где каждый шпионит за соседями, – за вас взялись. Мы сразу узнали об этом – да, у нас есть свои люди даже в тайной полиции – и решили что-нибудь предпринять. Помимо той опасности, которую вы представляли для нас, рассказав все, что знаете, – эту опасность мы могли устранить очень просто, незаметно убив вас, – оставался тот факт, что мы вас втянули и мы у вас в долгу. Мы смогли переместить доктора Паппаса туда, где вас допрашивали. Он дал вам наркотик, превратив внешне в труп, подменил вас другим человеком, который умер во время допроса. Я использовал свое удостоверение службы Безопасности, чтобы забрать ваше тело для специального вскрытия, вместо обычного в таких случаях кремирования. После этого мы просто добрались до подготовленной к полету страторакеты, которая доставила вас на космический корабль, и теперь вы в пути на станцию. Большую часть пути вас держали под снотворными, чтобы вы отдыхали – во время допросов над вами основательно потрудились. Так что… – Берг пожал плечами. – Паппас, конечно, не может вернуться на Землю, но на станции всегда нужен врач, и стоило постараться, чтобы спасти вас.

– Я польщен, – сказал Ланкастер.

– Я все равно неприятно себя чувствую из-за того, что с вами случилось.

– Все в порядке. Не могу сказать, что я наслаждался этим, но теперь, когда я узнал кое-что … забудьте о том, каким болезненным был этот урок. Со мной все будет в порядке. И я возвращаюсь домой!

* * *

Джессап поддерживал Ланкастера, когда они вошли в космическую станцию. Старая команда ждала его. Все очень радовались его возвращению, хотя Карен горько плакала у него на плече.

– Все в порядке, – сказал он ей. – Я не в такой плохой форме, как выгляжу. Честно, Карен, со мной все хорошо. А теперь, когда я вернулся и знаю, где мое настоящее место, – что ж, это того стоило!

Она смотрела на него глазами, серыми, как дождливый рассвет.

– Ты с нами? – шепотом спросила она. – Ты один из нас? По своей воле?

– Конечно. Дай мне неделю-две отдыха, и я вернусь в лабораторию и буду гонять вас, как Саймон Легри. [Жестокий рабовладелец, персонаж романа Г.Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». В переносом смысле – вообще тиран, деспот. – Прим. пер.] Дьявольщина, мы только начали работу над сверхдиэлетриком. И есть много других вещей, которые я хотел бы попробовать.

– Но это означает изгнание, – сказала она. – Больше не будет голубого неба, и зеленых долин, и океанского ветра. Не будет возвращения на Землю.

– Что ж, есть и другие планеты, верно? И бьюсь об заклад, что в следующее десятилетие мы вернемся на Землю. Начнем новую американскую революцию и напишем Билль о правах на небе, чтобы все его видели. – Ланкастер застенчиво улыбнулся. – Я не умею произносить речи и очень не люблю их слушать. Но я узнал правду и хочу громко говорит о ней. Самое фундаментальное право человека – это право на свободу, и если он отказывается от этого права, то со временем откажется и от всего остального. Вы боретесь за то, чтобы вернуть честность, и свободу, и возможность прогресса. Надеюсь, здесь нет фанатиков, потому что фанатизм – это именно то, с чем мы боремся. Я говорю «мы», потому что отныне я один из вас. Конечно, если вы меня примете.

Он неловко замолчал.

– Все. Речи конец.

Карен с дрожью выдохнула и улыбнулась ему.

– И все остальное еще только начинается, Аллен, – сказала она.

Он кивнул, чувствуя слишком многое, чтобы выразить словами.

– Немедленно в постель, – приказал Паппас.

* * *

Джессап увел Ланкастера, и один за другим все остальные занялись своей работой. Наконец у шлюза остались только Карен и Берг.