Безрассудная любовь

Жанна беспокоилась о том же. Если бы она была одна, то просто заставила бы Зебру быстрее скакать к каньону, который находился сейчас от них на расстоянии многих миль, но она была не одна. Несмотря на усилия жеребца, его покачивающаяся и явно болезненная ходьба означала, что пройдут многие часы, прежде чем они доберутся до тайного каньона.

Дождь сократил видимость до нескольких сотен ярдов, делая разведку ненужной и бесполезной мерой предосторожности. Девушка повернула кобылу назад и вернулась проверить, как продвигаются Люцифер и Тайрелл. Завидя их, она спешилась и пошла рядом.

— Поезжай прямиком к каньону, — сказал он. — Нет смысла рисковать.

— Скоро совсем стемнеет, и ты не сумеешь сам отыскать вход в расселину. К тому же одной здесь тоскливо, а с компанией гораздо лучше.

Тай хотел было возразить, но передумал. С одной стороны, он тоже сомневался, что без ее помощи найдет узкий вход в каньон, особенно в темноте, да еще в такую плохую погоду, ведь в предыдущий раз, когда проделывал этот путь, он был в бессознательном состоянии. С другой стороны, ему просто нравилось общество Жанны, когда она шла рядом, держа его за руку и переплетя свои пальцы с его.

— Жанна? — позвал он через некоторое время, чувствуя потребность задать вопрос, который беспокоил его на протяжении нескольких последних часов.

— Да?

— Зачем ты рисковала жизнью, удерживая Люцифера в той расселине?

— Не хотела, чтобы Трун до него добрался.

— Но ты же слышала, что приближаются мятежники. Неужели ты не догадалась, что песенка Труна спета? Ты могла бы не вмешиваться, но решила по-другому, несмотря на риск для собственной жизни.

Девушка промолчала.

— Милая, ответь мне!

— Я же пообещала тебе, что сначала сама попытаюсь успокоить жеребца, — просто сказала она. — Это был мой шанс.

Тай вполголоса выругался.

— Так и думал, что тобой руководили какие-то безумные побуждения. Послушай меня. Ты свободна от того обещания. Понимаешь? Если Люцифер вдруг решит сбежать, то это будет моей заботой, не твоей. Ты должна будешь просто посторониться, чтобы мустанг не поранил тебя. — Он подождал ответа, но его не последовало. Тогда он сам позвал ее: — Жанна?

— Слушаю тебя.

— Пообещай мне, что, если жеребец захочет убежать или, к примеру, обезумеет, ты благоразумно будешь держаться от него подальше, вместо того чтобы пытаться помочь.

— Тай…

— Пообещай мне, — настойчиво повторил он, предупреждая возможные возражения. — В противном случае я брошу все и сию минуту направлюсь назад в Вайоминг, да поможет мне в этом Бог!

— Но этот жеребец — твое будущее, твой шанс разбогатеть и жениться на прекрасной…

Тайрелл разразился неистовой руганью. Лишь милю спустя Жанна нашла в себе достаточно мужества, чтобы снова заговорить с ним.

— Даю слово, — наконец произнесла она. — Но все равно я решительно не понимаю, почему ты не позволяешь мне помочь тебе…

— Что тут непонятного? — взорвался Тай. — Плохого же ты мнения обо мне, если думаешь, что свое светлое будущее я куплю ценой твоей жизни!

— Никогда и в мыслях не держала ничего подобного! — воскликнула Жанна, шокированная тем, что Тай истолковал ее слова превратно. — Я знаю, что ты никогда не сделал бы ничего столь ужасного. В действительности ты добрый, нежный и великодушный.

Тайрелл горько засмеялся при осознании того, что добрый, нежный и великодушный мужчина никогда бы не стал утолять свой плотский голод ценой невинности девушки. Но он поступил именно так, лишив ее девственности, и, что самое страшное, не раскаивался в своих действиях. Исступленный восторг, который он познал в теле Жанны, был всеобъемлющим, так что же сожалеть о чем-либо?

Повернись время вспять, он снова не совладал бы с собой и не сберег бы невинность Жанны. Она была само воплощение дикой, грациозной первобытной страсти, а он так истосковался по женщине, сочетающей в себе эти качества, что не мог противиться ее зову. Она интуитивно почувствовала его желание и подарила себя, ничего не требуя взамен. Ни-че-го.

Однако он ощущал себя связанным невидимыми шелковыми нитями ее щедрости, которые с каждой минутой все сильнее опутывали его существо.

— Ты нарочно это сделала? — раздраженно спросил Тай.

— Что сделала? — не поняла Жанна.

— Отдала все, ничего не требуя взамен, но тем не менее прочно привязав меня к себе, словно в стальные кандалы заковала.

Девушка почувствовала себя так, будто он ударил ее. Холодные дождевые капли помогли ей скрыть слезы разочарования. Когда Тайрелл крепко обнимал ее, она надеялась, что значит для него больше, чем просто женщина для удовлетворения потребностей плоти. Когда он держал ее руку в своей и они шли вместе, невзирая на непогоду, эта надежда крепла. Откуда же ей было знать, что он считает совсем по-другому?

— Видит Бог, я заставлю тебя принять кое-что от меня, — продолжал Тай. — Люцифер наполовину принадлежит тебе.

— Мне ничего не нужно.

— А мне не нужно, чтобы ты продолжала рисковать собственной жизнью, — парировал он.

Жанна резко выдернула руку.

— А ты никогда не задумывался, что я ни о чем не просила тебя просто потому, что у тебя нет того, что мне нужно?