Безрассудный (ЛП)

Наклонившись, я нежно поцеловал ее в губы, затем плавно переместился к щеке и нежному месту за ухом. Я лелеял ее вкус, ее запах, ее дыхание. Наверное, это был последний раз, когда я был рядом с ней. Вполне возможно, это вообще последний раз, когда я ее вижу. Эта мысль наполнила меня страданием, страхом и тупой болью, которая сжигала меня изнутри. Что я буду делать без нее?

Положив голову ей на плечо, я заставил себя произнести слова, которые никогда не думал, что скажу ей.

— Прости, Кира. Я люблю тебя, но я не могу так. Мне нужно, чтобы ты съехала.

Прежде чем она успела отреагировать, я встал и вышел из палаты. Любая реакция с ее стороны вызовет реакцию внутри меня, и глядя на ее боль, всё скорее всего, закончится тем, что я останусь. А я не мог… не тогда, когда она сердцем была с другим.

Я прошел полпути по коридору, прежде чем слезы навернулись на глаза. Рядом с залом ожидания, забитым журналами и торговыми автоматами, была тускло освещенная часовня. Я направился туда, чтобы найти утешение, так как я попросту разваливался на части.

Дело было сделано. Пластырь сорван, но рана под ним еще не зажила, и я истекал кровью. Как мне жить дальше?

Несколько часов спустя, придя в себя, я спустился вниз. Чувствуя себя совершенно потерянным, я бродил по коридорам больницы. В конце концов я наткнулся на ребят из группы, когда выходит из туалета рядом с травмпунктом. Увидев из здесь, я был потрясен до чертиков.

— Эй, ребята, что вы здесь делаете?

Гриффин фыркнул.

— Мы пришли повидать тебя и твою цыпочку. Ну, твою соседку по комнате.

Мэтт кивнул в ответ, соглашаясь, а я нахмурил брови, изучая их. Что именно сказал им Эван?

Пока я размышлял над этим, Гриффин добавил:

— Ты выглядишь дерьмово, чувак. Сколько парней на тебя напало? — с ухмылкой он наклонился и сказал: — Один, да? Какой-то крошечный пятифутовый подросток? — он покачал головой с усмешкой. — Тряпка.

Я посмотрел на Эвана, в то время как Мэтт ударил Гриффина в грудь.

— Они могли убить его, придурок.

Гриффин выглядел оскорбленным.

— Ну, они, очевидно, этого не сделали. Ты же знаешь, что я шучу, да, Келл?

Мне удалось кивнуть, но я все еще был немного ошарашен. Эван соврал им? Эван молчал, но на его лице была понимающая улыбка.

— Я, эм… Кира в порядке, но она не готова к посетителям. Может, завтра.

Я отвернулся, представив, как она рыдает в подушку. Эван положил руку мне на плечо.

— Почему мы всё еще здесь? Пойдем к Питу, расслабимся.

— Я не хочу расслабляться, — пробормотал я и, посмотрев на него, добавил: — Я хочу остаться здесь.

Гриффин хлопнул в ладоши.

— Как мило! Давайте пойдем в кафешку и посмотрим, сможем ли мы получить халявную еду от отчаянных цыпочек.

— Отчаянных цыпочек? — Мэтт приподнял бровь.

Гриффин пожал плечами.

— Ну, знаешь, замухрышек с сетками для волос, бородавками, разбитыми мечтами и затвердевшими вагинами, которые работают в этих кафетериях. Это часть их должностной инструкции.

Мэтт только покачал головой, глядя на кузена.

— Интересно, как же так получилось, что никто до сих пор тебя не убил?

Фыркнув в ответ, Гриффин пошел по коридору.

— Потому что невозможно убить бога, дурень.

Когда они отошли, я повернулся к Эвану.

— Ты не сказал им, что случилось? Про мой отъезд, про Денни.

— Это не мои тайны, Келлан, — пожал плечами Эван.

Я улыбнулся и пошел за ребятами.

— Спасибо. Я бы предпочел, чтобы они не знали.

— Да, я так и думал, — ответил Эван.

Я думал, что ребята будут приставать ко мне с вопросами про «ограбление», как только мы доберемся до кафешки, но Гриффин был вне себя, как только он узнал, что его стереотип о работницах общепита был в корне неверным. Он словно оказался в поросячьем раю, окруженный милыми девушками, предлагающими ему еду на любой вкус. Ну почти, они как будто услышали его оскорбительные речи в коридоре, и никто из них не обращал на него внимание и ему пришлось заплатить за всё съеденное в полном объеме. Большая часть работниц заигрывала со мной, и это было не похоже на расспросы Гриффина, поэтому я с радостью принял отвлекающий маневр. И на какой-то миг мое горе не казалось таким подавляющим и масштабным, и моя новая семья была этому причиной. И я был до невозможности благодарен им за это.

После того, как ребята ушли. я вернулся в тихое место в часовне. Я провел там ночь, расположившись на стульях. Это было не самое лучшее место для сна, но самое близкое к Кире, которое мне удалось найти, без необходимости находиться рядом с ней в палате. Когда я проснулся, тело затекло, я чувствовал себя больным и чертовски усталым, но мне удалось нацепить улыбку, чтобы поговорить с медсестрами и убедиться, что Кира в порядке.

После того, как одна из них сказала мне что Кира встала и пробует ходить, я спустился вниз, посмотреть на посетителей. В каждом встречном лице была отдельная история — у кого-то счастливая, у кого-то грустная.

Через некоторое время в дверях показалось знакомое лицо, которое я никак не ожидал увидеть.

Встав с места, я обратился:

— Анна?