Безрассудный (ЛП)

Адам долго молчал.

— Я знаю, что должен сказать «да». Нормальный человек сказал бы, что просто хочет, чтобы ты был счастлив, что я и делаю. Но какая-то эгоистичная часть меня хочет держать тебя при себе. У меня есть семья – люди, которые всегда меня прикроют, но я один по жизни. Такой уж я. По крайней мере, так было до тебя. Ты – та семья, за сохранение которой я буду бороться. Только за тебя. Если ты хочешь встретиться со своей настоящей семьёй, я точно не стану тебя останавливать и сделаю всё, что в моих силах, чтобы быть рядом с ними таким, каким тебе нужно. Но ревнивая половинка меня всегда будет хотеть, чтобы ты выбрал меня... только меня, и это, вероятно, никогда не изменится.

— Я выбираю тебя. Я всегда буду выбирать тебя. Ты тоже моя семья. И я чувствую себя в безопасности в твоей семье. Безопаснее, как никогда в жизни, но одна часть меня хочет знать, кто моя мать, а другая – в ужасе.

Адам остановился перед складом.

— Сейчас нам не нужно ничего решать, кроме того, хочешь ли ты открыть эту дверь и увидеть то, что было настолько важным, что твой отец вписал это в завещание.

Ной, не отрываясь, смотрел на дверь.

— Мы зашли так далеко...

— Да. Но я могу сделать это один. Я и мои братья можем закончить сами для тебя. Наши руки уже запятнаны кровью и воспоминаниями, которые сломили бы нормальных людей. Мы без проблем уничтожим целую армию педофилов, если это потребуется.

Ною было страшно. Он должен согласиться. Позволить Адаму сделать всё самое сложное. Но, возможно, Адам прав. Ной недооценивал себя.

— Пойдём.

Ключ провернулся со щелчком, и замок открылся. Дверь со скрипом отъехала вверх, и они увидели два ящика для хранения. Всего два. Стоящие в большом и пустом пространстве.

Ной сильно прикусил щеку, прежде чем спросить:

— Мы их заберём или посмотрим на них здесь?

Адам заметил что-то в углу помещения, и на секунду у Ноя возникла иррациональная мысль, что там кто-то стоит. Он медленно повернулся, проследив за его взглядом, и сердце замерло, когда он увидел маленькую камеру и мигающую лампочку.

— Как ты думаешь, она к чему-то подключена или просто для отпугивания людей?

— По-моему, это уже не важно. В этих коробках явно есть что-то, на что стоит взглянуть. Возьмём по коробке и отнесём в багажник.

— Куда мы едем?

— В дом моего отца.

~

Когда они вернулись в Бэтпещеру, Ной почувствовал себя в безопасности. Тут никто не мог его тронуть, и в первую очередь Гари. Но теперь он никогда не сможет вернуться к своей прежней жизни. Он и не собирался возвращаться, но ему было не по себе от того, что у него отняли право выбора. Он был похож на шпиона, которого засекли, и теперь у него остался единственный выход. Они должны убить Гари, иначе Ной никогда не будет в безопасности. Он и так мог быть не в безопасности. Не было никакой гарантии, что запись с камеры попадёт к Гари, даже если он был самым очевидным выбором.

Томас присоединился к ним, вместе с Августом и Аттикусом. Близнецы и Арчер отсутствовали. Ной не был уверен насчёт последнего брата – Айдена. В доме повсюду висели фотографии, на которых они все семеро вместе с Томасом, но Айден исчез примерно во время окончания колледжа.

Здесь определённо была какая-то история, но Ной даже не мог предположить, какая именно. В газетах об Айдене писали как об отчуждённом сыне, усыновлённом в подростковом возрасте, который так и не смог стать частью большой семьи. В его истории определённо было что-то ещё, но Ной не собирался лезть в чужие дела. Да по большому счёту это не важно. По крайней мере, сейчас.

Адам и Ной сидели, скрестив ноги на столе в конференц-зале, перед ними стояли коробки с документами. Томас кивнул, и парни открыли крышки на каждой коробке. Ной нахмурился. Внутри оказалась куча фотографий, но не те, которые Ной ожидал увидеть. Фото с какого-то лагеря. На них были мальчики, играющие в баскетбол, футбол или просто загорающие на причале. Все они счастливо улыбались. На фотографиях стояла дата – июль 1990 года.

Их были сотни, фотографии разбросаны среди других предметов, но одна привлекла внимание Ноя. Десять мальчиков в плавках стояли перед озером, обняв друг друга за плечи. В нём было что-то смутно знакомое.

— Ну, у меня фотографии из летнего лагеря. А у тебя? — со вздохом спросил Ной.

Адам выглядел таким же озадаченным.

— Я не знаю, что у меня. Банковские документы? Копии чеков. Финансовые документы, юридические документы?

Томас взял первую папку из коробки Адама и передал её Аттикусу, который сел на стул и начал разбираться в бумагах. Вторая папка досталась Августу, который начал перелистывать документы, словно имел конкретную цель.

— Что ты ищешь? — наконец спросил Ной.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Август.

— Ты так быстро перелистываешь страницы. Что ты ищешь?

— Я ничего не ищу. Я читаю.

Читает? Как? Никто не может читать так быстро. Никто.

Томас улыбнулся Ною.

— У моего сына фотографическая память. Он запоминает всё, что читает, даже если читает бегло.

Ной впитал эту информацию.

— Оу.