Безрассудный

— Послушай, есть большая вероятность, что пока мы будем там, мы найдём что-то, что ты не сможешь не заметить. Так что смотри, но не поглощай. Понял? Отключи голову. Фотографируй всё, что считаешь важным, но не смотри на что-то одно слишком долго. Не впускай ничего в себя.

— М-м-м. Да, хорошо. Давай сделаем уже, — сказал Ной, широко распахнув пассажирскую дверь.

Адам схватил его за руку, не дав Ною выйти.

— Я могу пойти один, если хочешь?

У Ноя округлились глаза, а затем взгляд стал мягче.

— Нет. Я должен это сделать.

Адам понял это. Понимал. Но он также не хотел видеть, как Ной сломается под тяжестью полученных сведений. У него в глазах уже было странное пустое выражение, вид страдания, вызванного годами борьбы и разочарований, будто у животного, которое часто пинали, чтобы никогда не доверять другому человеку. Адам не хотел, чтобы Ной разочаровался ещё больше, но он также знал, что этот крестовый поход станет бременем до конца его жизни.

Ной уже узнал, что он пережил самое страшное насилие в раннем возрасте. Сколько бы он ни думал, что сможет заглушить любые воспоминания, они рано или поздно всё равно всплывут. Чем больше он копался в своём прошлом, тем больше вероятность, что он вспомнит мельчайшие подробности. И это будет больнее, чем он мог себе представить.

Ной и Адам оделись в обычную одежду – джинсы и футболки – стараясь выглядеть как два обычных парня, имеющих полное право быть в этом удивительно престижном районе пригорода. Единственная мера предосторожности, которую они приняли заранее, – это тонкие медицинские перчатки, которые надели в машине, но издалека их и не заметили бы.

С помощью ключей они вошли в дом и заперли дверь за собой. В фойе было две открытых комнаты, в одной из которых стоял бильярдный стол, а в другой – офисное оборудование.

Адам указал на компьютер, а затем на свой рюкзак.

— Я начну. Найду тебя через пару минут. Я знаю, ты сказал, что у нас вся ночь, но чем быстрее мы начнём – тем быстрее уйдём.

Ной кивнул, углубляясь в тёмные недра дома.

Как только Адам начал клонировать жёсткий диск компьютера Гари, появилось окно, сообщающее, что это займёт примерно пятнадцать минут, стандартное время для обычного домашнего компьютера. Времени хватало, чтобы порыться в ящиках стола Гари. В двух верхних он не нашёл ничего интересного. Нижний ящик оказался заперт. Интересно. Адам открыл верхний ящик, ища что-нибудь, чем можно взломать замок, и закатил глаза, когда увидел ключ под лотком настольного органайзера. Мужик действительно дурачок. Адам открыл ящик, его пульс участился, когда он увидел внутри ноутбук.

Он вытащил его как раз в тот момент, когда закончилась работа другого жёсткого диска. Затем он повторил процесс с вновь найденным ноутбуком, но на этот раз, когда появилось окно, время ожидания клонирования составило три часа. Три часа? У Адама отвисла челюсть, когда он подсчитал. Такое время означало, что на зашифрованном сервере было около одного терабайта данных. Он даже не удивлён. Все эти люди – одинаковые, рабы своих импульсов.

Хотя Адам не испытывал сочувствия, необходимого для того, чтобы почувствовать боль и ужас того, что пережили эти дети, что было для него благословением, учитывая то, что он видел, Адам испытывал отвращение к людям, которые охотились на самые уязвимые слои населения. Это слабость. В чистом виде. Волки, пожирающие больных и хромых.

Но когда этих хищников загоняли в угол, Адам был волком, и ему безразличны их вопли, их крики, их жалкие извинения. Он без проблем расправлялся с ними с особой жестокостью. Ради общего блага.

Адам отставил ноутбук и стал бродить по дому, открывая ящики и шкафы в поисках чего-нибудь необычного, чего-нибудь, что могло бы дать им представление о том, кто друзья Гари.

На кухне, под беспорядочной почтой, Адам нашёл ключ странной формы. Он выглядел так, будто принадлежал к кладовке или автобусной ячейке. Адам положил ключ в карман, будучи уверенным, что Гари не пользовался им достаточно часто, чтобы заметить пропажу.

Ной копался в шкафу в свободной комнате, перебирая до отказа папки. Когда Адам опустился рядом с ним, то увидел, что это были банковские выписки и другие важные документы.

— Нашёл что-нибудь путное?

Ной покачал головой.

— Нет, ничего, всё те же скучные бумаги, что и у всех остальных, — ворчливо пробормотал он, с досадой захлопывая крышку коробки.

Адам кивнул.

— Да, это не так, как в кино. Иногда не удаётся найти волшебный бумажный след. Я нашёл спрятанный ноутбук, который кажется многообещающим. Правда, не знаю, что на нём, но есть шанс, что ничего хорошего. Нам остаётся надеяться, что Каллиопа сможет взломать шифр.

Поскольку программа копирования нарушила их планы по быстрому входу и выходу, они не спеша обыскали дом Гари – комнату за комнатой. Хотя Гари не был барахольщиком, он хранил коробки с бесполезными бумагами, каждая из которых разочаровывала ещё больше, чем предыдущая. Адам не сомневался, что там что-то есть. Фотография, видео, что-нибудь. Все эти гады хранили сувениры. Ноутбук должен стать ключом.