Безразличные матери. Исцеление от ран родительской нелюбви

Она начала плакать, а я чувствовала себя злодейкой. Я почти взяла телефон, чтобы перезвонить и в тысячный раз сказать, чтобы она уходила от отца. Но потом я подумала: “Что я делаю? Я занималась этим всю жизнь, и ничего хорошего из этого не вышло”. Знаете, как говорят, сумасшествие – это повторение одного и того же действия и каждый раз ожидание другого результата… Что это говорит обо мне?»

Я заверила Эллисон, что она далеко не сумасшедшая; более того, она многое сделала для собственной защиты. Просто она все яснее видела, что была запрограммирована на исправление и разрешение проблем, на заботу о других, на то, чтобы всегда быть взрослой. Нужно было положить конец этим реакциям, доведенным до автоматизма.

Эллисон: «Знаю, Сьюзан. Я больше не могу продолжать быть ее матерью. Она должна заботиться о себе или даже лечиться. Я не могу сделать это за нее».

Но Эллисон могла настоять на том, чтобы мать обратилась за помощью, и я сказала ей, что она вправе сделать это условием для продолжения их отношений. Пока болезнь, будь то депрессия или зависимость, не взята под контроль, вы имеете дело с болезнью, а не самим человеком. И решить, какую роль будет играть ваша мать в ваших отношениях, вы сможете, только когда она пройдет лечение.

А если она откажется, то общение с ней не принесет вам ничего хорошего.

Не предавайте себя, продолжая спасать того, кто не хочет быть здоровым. Это очень важно.

Если ваша мать отказывается от лечения, запомните:

• Отстраняться – не значит предавать.

• Спасать себя – не значит предавать.

• Ставить условия для создания здоровых отношений – не значит предавать.

Это здоровые взрослые реакции на негативную ситуацию.

Я попросила Эллисон порепетировать со мной, что именно она хотела сказать, и ее прорвало.

Эллисон: «Я хочу сказать: мама, больше не хочу быть твоей матерью. Я больше не хочу решать твои жизненные проблемы за тебя. Я хочу, чтобы ты знала: я очень рада твоим звонкам, но если ты начнешь плакаться и жаловаться на брак и на жизнь, я переведу разговор на другую тему или скажу, что мне пора. Хочу, чтобы ты была к этому готова… Теперь слушай внимательно, потому что я скажу важную вещь. Главное условие сохранения наших отношений состоит в том, чтобы ты обратилась к своему врачу по поводу депрессии. Я готова пойти с тобой, тебе нужно лечиться, чтобы контролировать свое состояние. Ты сделаешь это?»

Эллисон была взволнована, когда позвонила мне через несколько дней.

Эллисон: «Мне намного легче, Сьюзан. Это сработало. Я поехала к маме днем до папиного возвращения и обнаружила ее перед телевизором в старом домашнем платье и без макияжа. Я сказала: “Мама, мне нужно поговорить с тобой. Я хочу, чтобы ты приняла душ, немножко подкрасилась и оделась, тогда мы поговорим”. Я сделала нам кофе на кухне, а потом сказала, что больше не могу проживать ее жизнь за нее, что она должна заботиться о себе и разобраться со своей депрессией. Она ответила: “Знаю, что это проблема, но не представляю, что делать”.

Я сказала: “Я хочу помочь тебе с ней справиться, мама, но ты должна выполнить свою часть уговора”. Она сжала мою руку и сказала: “Я сделаю это, дорогая. Знаю, я слишком часто перекладываю все на тебя”. А потом она впервые сказала «спасибо». Я даже не ожидала. Не понимаю, почему у меня раньше не хватало смелости на этот разговор. Я не могла представить, как она себя поведет. А сейчас я могу надеяться на лучшее».

И для этих надежд была настоящая причина. Ее мать сделала маленький, но очень значительный шаг от полной беспомощности к стремлению самостоятельно отвечать за себя. Она впервые согласилась на профессиональную помощь.

Стейси: «Надо срочно все менять»

Иногда кажется, что у вашей матери столько власти над вашими отношениями, что любая размолвка способна обернуться жуткими последствиями, а вынужденное соглашение с ней вызывает беспокойство и страх.

Так было со Стейси. У нее была острая необходимость сдвинуть с места ее отношения со вмешивающейся матерью, живущей через несколько домов от нее и имеющей привычку проводить все свободное время в доме дочери. Муж Стейси, Брент, поставил ей ультиматум, объясняя его тем, что не может «быть женатым на двух женщинах, и она должна что-то сделать прямо СЕЙЧАС», и время пошло (Вы встречали Стейси в главе о вмешивающихся матерях.)

Супруги сильно зависели в финансовом плане от поддержки, которую оказывала им мать Стейси. Во-первых, они жили в купленном ею доме, что позволяло им снимать его за минимальную арендную плату, пока Брент развивал свой бизнес. Во-вторых, она сидела с их маленькими детьми после школы. Поэтому мысль о переговорах с матерью пробудила в Стейси глубоко спрятанный страх самосохранения.