Безродная. Магическая школа Саарля

На последнем занятии, расплетая иллюзию, ощутила, как дрожат руки. Сегодня уже многое сотворила: на практической магии – воздушные воронки и огненные плети; на артефакторике накладывала простейшие плетения на заготовки, более сложные без дара сотворить было трудно; на зельеварении с помощью магического взгляда и считывания наложенных заклятий отделяла ядовитые травы от безвредных.

К концу дня резерв оказался ниже среднего. Такое ощущение, что меня пытались деморализовать. А вдруг это тоже звенья одной цепи в задумке безумной девицы, не смирившейся с проигрышем – я ведь до сих пор жива. Неудивительно, что к концу дня чувствовала себя паршиво. Но справиться я должна, чего бы это ни стоило.

Иллюзия оказалась сложной. Магистр наблюдал за мной, сузив глаза, в них я усмотрела скепсис. Не верил в мой успех? Зря. Я обязательно найду выход из положения, но для этого требуется полная сосредоточенность.

Ага, вот он, основной узел плетения, на котором держится иллюзия. Заметить-то я его смогла, но расплести сил не хватало. Крохи магии ушли на определение узла. Кажется, учитель тоже понял это, посмотрел так, словно собирался нелицеприятно высказаться. Ну уж нет! Решение пришло мгновенно. Вспомнила поступление, как мы с Алларианшем смогли расправиться с иллюзией.

На губах появилась ухмылка, заставив преподавателя отойти на шаг. Не знаю, что он там себе надумал, но сказать ничего не успел. Выхватив кинжал, я воткнула его в узел, просто разрывая плетение. Морок растворился, Алл и Вэйша не сдержали радостного возгласа, а магистр поджал губы.

– Студентка Святарина, не всегда может быть действенным такой кардинальный способ развеивания иллюзий.

– Уже второй раз получилось, – с самым невинным видом ответила и захлопала глазами, как это обычно делала Эйвара. У нее срабатывало, вдруг и мне повезет.

– Все зависит от плетения, порой можно получить ощутимую отдачу. Вам повезло, в стенах школы запрещенных заклятий не накладывают. Но вы не всегда будете здесь. В жизни всякое может случиться, учитывая недавние события, – ровным тоном поведал учитель.

– Вы о попытке моего убийства? – догадалась и продолжила: – Я знаю, когда можно использовать оружие, а когда лучше обойтись магией. Просто не всегда меня будут сначала выматывать, а потом давать сложные задания.

Впервые за время урока наставник хитро и по-доброму усмехнулся. Покачал головой, посмотрел на нож, который я до сих пор держала в руке, и только потом ответил:

– Догадались, значит? В сообразительности вам не откажешь. Но не стоит придумывать то, чего нет. Да, на каждом занятии вас выматывали, чтобы проверить, насколько вы способны действовать в решающий момент. Вокруг вас что-то происходит, если попытались убить один раз, наверняка попытка повторится, и мы должны представлять, как вы справитесь с самозащитой. Вдруг у наставников не будет возможности успеть, как было в случае с кхыром.

Я прониклась речью, но и, признаться, испугалась. Что такого произошло, что даже преподаватели засуетились? Неспроста взялись испытывать меня на прочность.

– А может, наша безродная байстрючка короля, и кто-то боится, что она будет претендовать на корону? – язвительно подал голос Тиазат.

Мне захотелось его стукнуть посильнее. Едва сдержалась.

– Точно, поэтому его величество лично вручал ей приз на турнире, – подхватила Эйвара.

– А кто должен был вручать? – искренне удивилась, посмотрев на баронессу. – Король всегда лично этим занимался. Я не пропустила ни одного турнира, поэтому знаю, о чем говорю.

Никто не ответил, да этого и не потребовалось, прозвучавший колокол ознаменовал окончание занятия. Но осадок после слов наставника еще долго оставался, особенно если учесть, что усилилось чувство тревоги, оно неотступно преследовало меня все время.

В столовой бросила взгляд на Сайлаша, наши глаза встретились. Сидящая рядом с ним Истасия привычно щебетала и смеялась, поглаживая руку маркиза. Он отвечал ей ровно, но ласково, как можно было понять из мимики и теплоты в глазах. Но и на меня не забывал поглядывать.

Я посмотрела на баронессу Шатанирэ. Сильный маг, как я слышала, но с мозгами что-то не то, она словно жила в собственном мире, улыбалась своим шуткам, ее ни разу не видели угрюмой или раздраженной. Блаженная? Да, такое определение больше всего подходило девушке. На миг стало ее жаль, а потом вдруг вспомнила: ее фамилии не было в моем докладе, потому что информация об этой семье оказалась недоступна. Поскольку из детей у них только дочь и породниться с родом Шатанирэ нам не грозило, отец и не настаивал на поиске.

А в чем, собственно, выражается большая сила Истасии? Говорили об этом много, но ничего конкретного. Я решила позже расспросить обо всем Алларианша, вдруг он что-то знает, парня наверняка, как и меня, заставляли учить родословные, особенно те, где в семье наследницы. Истасия и была одной из них.