Безродыш. Предземье

Со всей учтивостью я пожал протянутую ладонь. Вернее, позволил пожать дядьке свою, так как длины моих пальцев не хватило, чтобы обхватить эту лопату. Ого! Шестьдесят восемь ему. И в отмере четырнадцать. В этот раз я намеренно обратился к дару. Как и думал, очень серьёзные люди. И охотники. Самое то, что мне надо!

— Я тоже мамки с папкой не знал, — пробасил великан. — Сосунком ещё был, когда хорты всю семью вырезали.

— Моих люди убили, — убрал я улыбку с лица. — И я отомщу.

— Это правильно, — кивнул здоровяк. — По долгам всегда надо платить. Я твоим врагам не завидую. Для своих годов ты хорош. В троеросте всё за десятки поди?

Ничего себе намётанный взгляд! Совсем немного переоценил меня. Своего во мне ловкости две-три доли и силы одна-две, наверное — спасибо тренировкам и каждодневной гребле на ползанке — а проглотил я по кругу: девять бобов силы и по семь ловкости с крепью. Значит, десятки нет только в последней ветви триады, но крепь на глаз определить по скоротечной драке, где меня почти и не доставали ударами, попросту невозможно. За десятки — звучит, конечно, приятно, но мне скорее подходит сейчас — под десятки.

— Где-то около того, — пожал я плечами. — Могу только по проглоченным бобам судить. Первый отмер меня осенью ждёт.

— Двенннадцать лет? — удивился длинный. — Я, право, ожидал минннимум тринннадцати. Весьма достойно для столь юннного возраста.

— Недурно… ик. Но у меня… ик. В двенадцать… ик. Побольше было.

— Клещ, задолбал икать, — швырнул Вепрь через стол в коротышку схваченное с блюда яблоко. — Залей что ли морса в себя. Кувшин разом. Или проблюйся сходи.

— Сейчас… ик. Сейчас.

Клещ положил на стол пойманное молниеносным движением яблоко и, схватив указанный кувшин, принялся, громко глотая, вливать в себя его содержимое.

— Тебя отец с детства с собой в походы таскал, — в это время объяснял булькающему Клещу проблему деревенских сирот Бочка. — А ты, пойди, разживись бобами, когда тебе до двенадцати годов охотиться нельзя. Во всех посёлках оно так устроено. Ты, кстати, Китар, не к Ветробою в ватагу попал? Глум ваш по молодости обретался здесь, в городе, какое-то время — славный парень. Пока не остепенился, наёмником в сборных отрядах ходил. С таким даром его везде брали с радостью. С нами тоже два-три раза по Муну гулял. Привет ему, как увидишь, от Бочки.

— Чего только от Бочки? — Возмутился Вепрь. — От всей Могучей кучки передавай.

Могучая кучка… Так вот на кого мне посчастливилось натолкнуться. Одна из лучших и точно самая знаменитая ватага на острове. Про этих по-настоящему великих охотников мне и Такер рассказывал, и от других ни раз про них слышал. Всего четверо их, зато каждый при даре. Эти богатыри от и до Мун облазили и давно уже на большую землю ходят за зверем. Не иначе, мне их сам Единый послал.

— Всегда к Глуму в ватагу хотел, — вздохнул я. — Но пока не берут меня. Может, после замера. Я ведь свои доли скрываю.

— А. И точно. Ты же говорил, что охотишься втихаря, — вспомнил Бочка. — Так, а в Граде какими судьбами?

— Раз без грамоты ещё, значит не один прибыл, — предположил Вепрь, пополняя содержимое кружек из большой пузатой бутыли. — Где твои спутники? И чего ты с босоногими не поделил? Со шпаной нашей лучше не связываться — они под воровской гильдией ходят. В другой раз разрешаю их Вепрем пугать. Моё имя вес в Граде имеет.

— Спасибо большое! — поблагодарил я. — Со мной дюжина охотников прибыла. Отсыпаются сейчас. Всю ночь ехали. А босые… Мне человека одного найти нужно было. Они мне нашли, да вот только цена подросла, а я очень не люблю, когда меня дурят.

— Только не говори, что кого-то из нас искал, — заржал Бочка.

— Вас найти мне Единый помог, — улыбнулся я. — А тот человек… Я про месть неспроста говорил. Понадобилось несколько лет, чтобы случай снова столкнул меня с моим кровным врагом. Сошлись звёзды. Вы простите, что праздник ваш порчу. Так-то это моё личное дело — негоже на незнакомых людей свои беды вытряхивать.

— Ну-ка, ну-ка, — нахмурился Вепрь. — Это уже интересно. Познакомиться мы уже вроде успели. Постой только, не рассказывай дальше пока. Удача просто напрашивается, чтобы мы за неё выпили.

— За удачу! — вскинул вверх руку с кружкой переставший наконец икать Клещ.

— Не просто за удачу, — поправил его Вепрь. — А за удачу Китара!

Мы ударились кружками и после дружно приложились к их содержимому.

— Где твой кровник? — голосом практически трезвого и очень опасного человека в лоб спросил Вепрь. — С удачей не шутят. Если случай привёл тебя к нам за стол, значит — это судьба.

— Правильно. Верно, — согласно закивали Клещ с Бочкой.

— Само провидддение ппп…

— Заткнись, Чопарь! Так, где он?

Вот и настал момент истины. Стоит мне сказать, что это благородный имперец, и всё может перевернуться с ног на голову. Помочь понравившемуся мальчишке разобраться с неким злодеем-разбойником — это одно, нажить же себе серьёзные неприятности, напав на представителя знати… Тут порыв души никакому спиртному не удержать — мигом сдуется.

— В зале его не вижу, но, если верить босым, мой враг в этом доме.