Безудержный ураган (СИ)

Вальдары соединили усилия в мощном заклинании. Жилище вспыхнуло, словно стог сена. Пламя утробно загудело и рвануло жадные лапы высоко в небеса. Мириады искр осветили ночь. Дом, верой и правдой служивший людям, отдал свою жизнь.

— Ты в порядке? — спросил Бруснир друга.

— Нормально, — отмахнулся Шаймор и попытался стоять самостоятельно. Его слегка пошатывало.

В доме погибла едва ли четверть ворлоков. Остальные обошли вокруг и снова напали. Вальдаров постепенно теснили к таверне.

Глава 12. Что угодно, лишь бы спастись

Жрец заперся в церкви Трехликого со своими последователями и наблюдал за происходящим сквозь щели в забитом окне. И он, и его паства были близки к панике, когда увидели ворлоков. Деян перепугался, как никогда в жизни. Его вера не помогала успокоиться. Она трещала по швам перед лицом мучительной и неминуемой гибели. Разве когда-нибудь Трехликий являл ему доказательства своего существования? Нет. Но и он никогда не делал для своего бога что-нибудь значительное. Злокозненный ум услужливо подсказал что может понравиться божеству.

Деян встал посреди церкви, воздел руки к небу, и речь его зазвучала набатом.

— Настал час покаяния! Час расплаты за грехи человеческие! Трехликий Бог не желает простить вас. Молитесь, несчастные! Ибо настал ваш смертный час! — жрец сделал многозначительную паузу, наслаждаясь эффектом, произведенным на слушателей. Лицо его светилось мрачным торжеством. — Люди посмели вмешаться в то, что им неподвластно. Бог карает вас за это. Мир утонет в крови!

Голос его эхом гулял под сводами церкви, причудливо отражаясь от них и проникая липким страхом в души собравшихся.

— Лишь у самых верных последователей Трехликого есть шанс спастись… — бросил Деян надежду своей пастве.

Люди зашептались. Всем хотелось спастись. Никто не желал умирать и, вот прямо здесь и сейчас, расплачиваться за грехи. Послышались вопросы:

— Как нам спастись? Деян, скажи, что нам делать! Мы готовы на все!

Жрец обвел всех горящим взглядом полубезумных глаз. На его морщинистом лице плясала кривая усмешка. Он и сам поверил в то, что говорил:

— Нужно принести жертву. Трехликий пощадит нас, узрев раскаяние и дарованное подношение.

— Какую жертву? Давайте принесем жертву! Мы готовы. Не желаем умирать! — оживилась паства.

— Человеческую жертву! — громогласно проскрежетал Деян.

Люди замолчали. По выражениям лиц жрец понял — многие уже согласились с ним. Тишину прервал робкий голос женщины, прижимавшей к груди перепуганного мальчонку лет шести от роду:

— Нельзя приносить в жертву человека. Это жестоко. Ни один бог этого не одобрит.

Деян тут же пресек инакомыслие. Наставил на нее указующий перст:

— Вот! Такие как она и навлекли на нас все эти беды! Сомневающиеся, гордые! Она думает, что смеет перечить воле Божьей!

Маленькая худощавая женщина была еще молода, но проседь в некогда темных волосах говорила о нелегкой жизни. Она поняла, что навлекла беду, сжалась и покрепче привлекла к себе сына. Люди в церкви смотрели на нее осуждающе.

— Ее и ее сына мы принесем в жертву! И великодушный Трехликий пощадит нас! Мы спасемся! Схватите мальчика! Принесите его ко мне! Схватите женщину! — кричал жрец, брызжа слюной.

Паства зашевелилась. Послышались одобрительные возгласы. Нихрай с друзьями схватили мать, ребенка бесцеремонно вырвали из ее трясущихся рук. Она отбивалась и умоляла людей остановиться. Толпу это только заводило. Девочка, лет четырнадцати с вьющимися волосами и светлыми глазами, тянула к ним руки и просила:

— Отпустите их!

Никто не обращал на нее внимания.

Деян схватил мальчика и выставил за дверь церкви, туда же вытолкнули и несчастную мать. Почти сразу все смолкли. С улицы доносился громкий рев перепуганного мальчугана. Некоторые ужаснулись содеянному, но промолчали. Кому-то стало интересно, что будет дальше, как будет принята жертва. Многие жадно приникли к забитым окнам, чтобы, выглядывая из щелей, не пропустить самого главного. Всех объединяло в этот миг любопытство. Страшное человеческое любопытство, которое так особенно жутко проявляет себя в толпе. И, конечно, все надеялись, что спасутся. Ведь жрец обещал. И только светлоглазая девчонка сидела в углу церкви, закрыв лицо руками и беззвучно плакала.

Вальдары сражались уже возле таверны. Дарен и еще несколько легко раненых мужчин вышли на помощь. Элерия собиралась закрыть за ними дверь, когда увидела серую тварь, схватившую Левира за горло. Бросилась на помощь, но двигалась, словно в кошмарном сне — слишком медленно. Жизнь быстро утекала из воина. Его лицо уже приобрело сероватый оттенок. А чудовище темнело и увеличивалось в размерах, морда его вытягивалась. Из разверзшейся пасти торчали далеко не человеческие клыки. В рубящий удар сверху вниз талийка вложила все силы, что были, и даже немного больше.

Рука монстра, отсеченная кинжалом, упала на землю. Разъяренная тварь, вращая бельмами и клацая челюстью, кинулась на Элерию. Страх захватил и обездвижил девушку. Этот миг мог стоить ей жизни. Но к счастью вмешался Шаймор и снес чудовищу голову.