Безумие

Стул, пропивший спинку, покорно принял мой зад, я достал из кармана всё ту же биржу, но её теперь не хватает даже на кружку пива, жажда сильнее меня, я словно путник в пустыне с караваном золота – готов поменять его в огранке верблюда на глоток воды. Потом я вытянул ещё две купюры, достал и поставил на кон: «Ставлю на Гиннесс в первом заезде». – «Гиннесс?» – не понял меня бармен. – «Да», – кивнул я ему. Бармен был высокий и чёрный, афроамериканец русского изготовления, сгрёб все три биржи и поставил передо мной пепельницу. «Твоё дело табак», – подумал я за него. Он улыбнулся белым забором зубов, стал вытягивать из крана тёмную жирную нить и топить ею в бокале бесшабашные пузырьки. Казалось, бармен пытался что-то сплести из этого волокна. Было в нём нечто дьявольское. Пузырьки весело всплывали и быстро гребли к берегу. Их счастье было в том, что они умели плавать. Некоторые лопались раньше. Я взял кружку и вдохнул их дух, потом глотнул пива и улыбнулся белой эмали бармена. Я заказал кольца кальмаров и хлебцы с чесноком и отошёл от стойки, подняв перед собой ледяной бокал, будто нёс в руке своё холодное сердце. Сел подальше от экрана, где суетился футбол. Рядом англичане метали дротики и дифтонги. Они громко комментировали после каждого броска, после трёх неспешным ирландским произношением несли свои тела к мишени снимать урожай стрел. Как и в жизни, здесь важно было не просто попасть в яблочко, надо было, чтобы это яблочко принесло как можно больше очков. Попадёшь не в своё яблочко, и пиши пропало. Партия проиграна. «Будь они циничнее, могли бы метать в экран, по которому бегали футболисты, всё же хоть какое-то разнообразие, глядишь, и игра оживилась бы», – ухмыльнулся я про себя после второй кружки пива. Алкоголь делал мой мозг более развязанным, он ломал рамки, стереотипы, законы.

В кармане завибрировала жена. Вместе с ней завибрировал весь бар, наши забили гол.

– Плохо слышно, хочешь, я тебе перезвоню… – кричал я ей в трубку.

– Давай.

– Завтра, в это же время.

– Шуточки твои меня не возбуждают.

– А что тебя возбуждает?

– Это сложный вопрос. Точнее сказать, он лёгкий, когда ты в контексте.

– В постели?

– Да причём здесь постель. Я же говорю, что ты не в контексте. Чтобы возбудиться, мне постель не нужна.

– Сейчас я почувствую себя ущербным.

– Подожди, я тебе перезвоню, – засмеялась она и добавила: – 1:1.

Я с удивлением обнаружил, как легко Шила угадала счёт, потому что глаза мои зацепились за две единицы на экране, словно две штанги одних ворот. «Женщины, конечно, не умнее нас, но зато у них есть интуиция, которой они, словно хвостом, запросто могут отбросить все наши умозаключения».

– Кем ты себя возомнила?

– Женщиной.

– Нет, ты не женщина, ты биологически активная добавка, БАД, без которой жизнь пуста.

– А ты как БДСМ.

– То есть я уже в контексте?

– Да, да, ты в деле. Приезжай, если сможешь.

– А если не смогу?

– Считай, что девушка ошиблась номером.

– Что за номера?

– Люкс, как всегда. В отеле.

– Ты про какой отель? А? – уткнулся я было мысленно с балкона в море. Купаться не хотелось, тем более в воспоминаниях. Связь тоже не хотела развивать эту тему, оборвалась, и я не услышал, что за новый номер выкинула Шила. Я перезвонил, не из любопытства, просто поставить точку.

– Так на чём мы остановились?

– Иногда я вполне себе счастлива, вот сейчас, например, сижу дома, пью вино и очень счастлива. А знаешь почему?

– Потому что я тебе позвонил?

– Потому что пью.

– Здесь ни черта не слышно.

– Я слышу, у тебя там весело, – уже обида вырывалась из динамика. – Ты скоро?

– Как только закончится, – снова завибрировал бар, на этот раз, правда, гол не засчитали. Некоторые заказали себе ещё по пиву, кто фисташек, чтобы загрызть досаду. – Ты чем занимаешься?

– А как ты думаешь, чем может заниматься женщина около 24?

– С ужасом ждёт, что скоро её карета должна превратиться в тыкву, туфелька в инфузорию, платье в халат, а принца всё нет.

– Я не про время, я про возраст.

– Не вижу разницы. Я раньше как-то не думал, что тебе уже полночь лет.

– А теперь и вовсе нет смысла. Между нами всё.

И не вздумай приезжать ко мне. Слышишь?

– Очень плохо.

– Думаешь, мне хорошо?

– Очень плохо слышно.

– Ладно, во сколько ты будешь?

– Скоро.

– Обещай мне не врать.

– Хорошо. Обещай не спрашивать.

Артур сделал ещё глоток, и не дожидаясь конца матча, оставил трибуны, что заворожённо гоняли глазами на чужом газоне мяч. «Надо ехать, чтобы не попасть в грозу». Никто, кроме бармена, не заметил, что я ушёл из команды. Он дежурно улыбнулся мне вслед: «Незаменимых нет, но есть запасные».

* * *