Безумие

Он не любил её, он понятия не имел, что это такое, а может быть, просто гениально играл роль человека, не способного на любовь. Я не знал этого актёра, мне хотелось верить ему. Его партнёрша играла хуже, возможно, накануне она поссорилась со своим настоящим и текст их спора отличался от текста сценария.

Жизнь наша была то театром абсурда, где сурдопереводчиками были гениталии, то театром влюблённых теней, где от счастья я становился её тенью, она – моей… Я помешал кофе и облизнул ложку. Положил её на стол, капля напитка ушла в скатерть. «Без жены можно делать всё что угодно. Будь здесь она – я бы получил уже замечание, но что ещё хуже, я бы так не сделал, предвидя опасность».

– Ты спишь уже?

– А ты как думаешь?

– Я не думаю, я звоню.

– Герой. Как мне любить тебя?

– Да какое это имеет значение. Главное – меня, детка.

– Я прошу тебя об одном, не называй меня деткой.

– Хорошо, крошка.

– Ты неисправим.

– Какая шикарная у тебя душа! Чувствую себя в ней, как в тёплой постели.

– Как же ты мне надоел. Посмотри, на кого мы стали похожи.

– На кого?

– Друг на друга.

– Ты лучше.

– Я буду лучше, но мне нужно страну с любопытным солнцем, которое будет постоянно подглядывать за мной.

«У неё, конечно же, были свои тараканы в голове. Однако уничтожить их значило потерять свою привлекательность».

– Знаешь, что самое ценное. С тобой мне всегда хотелось быть женщиной.

– То есть?

– Ты всегда понимал, когда мне хотелось. – «Он всегда был моим датчиком, который определял степень шизофренизма общества и меня в целом», закрепляла свои слова мысленно Шила. «Если мне за него становилось неудобно, значит я была таким же, как и все, равнодушным, закрытым, убогим членом этого самого общества, неспособным идти к другим измерениям, кроме веса, роста и счёта в банке». Больше всего её беспокоило, что она, независимая и самодостаточная, была к нему неравнодушна, понятия не имея, каким асфальтом можно было устранить эти неровности души.

– Конечно, всё время быть придавленным впечатлением от твоей груди.

– Ты хоть когда-нибудь можешь быть серьёзным?

– С тобой нет, не могу. Твой воинственный дух меня веселит.

Он шептал ей что-то на ухо, словно в микрофон, а она только улыбалась тихо, словно заворожённая публика.

– Давно ко мне не подходили так близко.

– Поэтому я подъехал.

– Наехал.

– Я не настолько жесток. У меня шипы. Хотя женщины так и норовят под колёса. Вчера встретилась одна.

– И что?

– Хочу жениться.

– А что за спешка?

– Боюсь передумать.

– А ты не бойся.

– А я уже боюсь, потому что ты всё принимаешь превратно, особенно если я начинаю на эту тему шутить.

– Значит не смешно.

– Я боюсь тебе что-то говорить про других женщин.

– Короче.

– Короче, вчера чуть не наехал на одну. Она в наушниках, дальше телефона не видит и не слышит.

– Наличие жаркого солнца, при полном отсутствии личной жизни.

– Я так и подумал.

– Думать надо меньше.

– То есть давить? Я не настолько жесток. У меня же шипы.

– А ты до сих пор не переобулся? Уже лето скоро.

– Думаешь, снега больше не будет?

– Мужчины тоже безумны по весне, или это единичный случай?

– У мужчин есть тормоза. А вот у вас нет. Что ты скажешь о безумии женщин в разгар весны?

– Каждой крыше свой навигатор.

* * *

Живые розы в горшке, которые подарил ей Артур, быстро отцвели. «Почему же недолги некоторые любови», – подумала про себя Шила. Она обрезала ветки, надеясь, что кустик разродится вновь через некоторое время, так и случилось. У одной из веток появился бутон, который медленно рос, пока не взорвался одной долгожданной красотой, одним бархатным чувством прекрасного. Шила внимательно любовалась цветком, даже подумывая пересадить его в горшок побольше.

* * *

– Вчера ходила в бар. Хотела разменять одиночество на мужчину.

– Ну, и как?

– Нет у них.

– В пятницу надо было идти, чего ты в среду решила? Или тебе нужен был посредник?

– В посреднике не нуждаюсь, субботник не помешал бы.

– У меня в квартире тоже бардак, – соврала Шила, озираясь на чистоту и порядок своей квартиры. Звонила её подруга Джульетта.

– Зато у тебя в голове порядок. Тебе не надо ходить с объявлением на лбу:

«Меняю однокомнатное одиночество со всеми удобствами на кусок пляжа с мужчиной. Меняю одиночество на мужчину или отдам в добрые руки своё одиночество…»

А ты пиши честнее: «Меняю одиночество на кофе, кофе на мужчину. Коньяк не предлагать, уже был. В противном случае напьюсь». Из серии: если в баре нет приличных мужчин, продолжай потягивать мартини, приличные мужчины, они появятся.

– Ну, прямо про меня. Меня тут как раз пригласил один выпить вина. Я отказалась.

– Не понравился?

– Мне хотелось начать красиво, с кофе. Я подумала, что не могу с незнакомым мужчиной сразу вино. Кофе не способно говорить, но познакомить может, а винище сразу потащит сама знаешь куда.

– Знаю. Шампанское знакомит на раз, вино – на раз-два, водка – на троих, кофе на всю жизнь.

– Вот-вот, домой шла пешком. Иду по Дворцовому, остановилась, смотрю вниз, там холодная бездна, будто под мостом протекает сама фригидность. Думаю, прыгнуть, что ли.