Безумие Хэллока

Рэнсом вытащил из-за пояса гранату, зубами выдернул чеку и метнул ее в туловище твари. Затем...

— Ложись! — завопил он.

Все упали на землю, а жуткий взрыв разнес над их головами осколки стали и ошметки красной пульсирующей плоти. Когда они поднялись, чудовища не было.

— Вы болван! — в ярости кричал Хэллок. — Дурак с безумными глазами, который только и думает, что палит без разбору куда попало! Потратить гранату на такую тварь, когда мы вполне могли прикончить ее просто патронами. Нам понадобятся все наши гранаты для Матери-Родоначальницы. — Он угрюмо подсчитал оставшиеся гранаты. — Всего пять. Придется обойтись ими.

— Разве это не была Мать-Родоначальница? — спросил Морроу. Он все еще нетвердо стоял на ногах, но крепко обнимал одной рукой Нилу, пытаясь успокоить девушку.

— Это? Мать-Родоначальница? Господи, да это всего лишь был один из ее несущественных отпрысков — часть кошмара, который привиделся мне десять лет назад в Тунисе. Когда вы увидите Мать-Родоначальницу, вы ее наверняка узнаете!

— Как?

— Увидите — сразу поймете! Пошли.

Нила вцепилась в плечо Рэнсома.

— Если мы встретим одного из более крупных детишек этой мамочки, я хочу быть как можно ближе к тебе, Рэн, — прошептала она.

— Крепись, — отозвался Морроу. — Я и сам рад бы удрать без оглядки, но нам придется собраться с духом. — Он решительно двинулся за Хэллоком.

За спиной слышалось сопение докторов, тащивших тяжелую амуницию.

— Вы заметили странное проявление красного цвета в этом монстре, Ризбаммер? — говорил доктор Пертиннет. — Помните, что пишет Пискудберри о появлениях красного в снах психически нестабильных пациентов?

— Вы имеете в виду работу Пискудберри «О мнимом гипнотизме» или его монографию «О спектральных цветах и подсознании»?

— Ну конечно монографию! О чем вы только думаете, Ризбаммер? Что еще я мог иметь в виду, кроме монографии? Так вот, согласно теории Пискудберри...

Их голоса стали тихими и профессионально доверительными. Рэнсом и Нила улыбнулись друг другу. Тот факт, что впереди шел именно Хэллок, придавал им уверенности.

Количество отвратительных тварей вокруг, кажется, возросло, но ни одна из них вроде бы не собиралась нападать. Они миновали сотни фантастических лиц, с которых на путников пялились тысячи безумных глаз. Запах, который они ощущали последние несколько минут, внезапно стал сильнее и теперь достоин был только одного названия — вонь.

— Однако, — заметил Рэнсом. — Так должен пахнуть, пожалуй, прапрадедушка всех вонючек. Как будто вся грязь и тухлятина сконцентрированы в одном месте.

Свет разгорался все ярче, пока видимость не стала почти совершенной.

Дрожавшая от напряжения кошка бежала впереди. Она остановилась, посмотрела вперед и выгнула спину горбом. Дикое, полное ненависти шипение вырвалось из ее пасти. Затем животное стало медленно отступать, пока не уперлось в ноги Хэллока. Кошка проворно скользнула между ними и затаилась.

Хэллок остановился и посмотрел вперед.

— Вот она, — произнес он тихим испуганным голосом. — Мать-Родоначальница. Заряжайте оружие и готовьтесь.

Двое мужчин проверили свое оружие, убедились, что гранаты легко вынимаются из-за пояса и ни за что не зацепятся. Затем заткнули за ремни мачете. Нила помогла им прикрепить обоймы.

— Ты стой здесь, — прошептал Рэнсом. Он повернулся к докторам, в тоскливой беспомощности застывшим рядом. — Позаботьтесь о ней. — С этими словами молодой человек отдал Пертиннету одну из своих гранат и направился к Хэллоку, с глубоким вздохом расправлявшему плечи.

— Сумерки богов, — сказал Хэллок. — Последняя решающая битва.

Они осторожно, шаг за шагом, двинулись вперед, нащупывая твердую почву под ногами. Кошка кралась рядом, почти касаясь брюхом земли.

Все более мощные и плотные волны зловония накатывали на них, затрудняя дыхание. Рэнсом вцепился в ложе своего винчестера, отчаянно пытаясь разглядеть то, что ждало их впереди.

И вот наконец их глазам предстало... Что?

Перед ними на много миль в длину и в ширину расстилался огромный ковер живой плоти, лежащий в колыбели собственной слизи. Огромная протяженность плоской, волнообразно колеблющейся материи — зеленой, желтой и нездорово-оранжевой. Время от времени какое-нибудь чудовище приближалось к краю органического ковра и отплывало прочь. Затем, прямо на глазах потрясенных ученых, оно принялось плодиться.

В густой липкой слизи вздымалось и колыхалось нечто, а исходивший от него запах невозможно было описать. Затем Рэнсом разглядел, что поверхность материи не всюду оставалась одинаковой: на ней через равные промежутки судорожно открывались и закрывались чудовищные рты.

Хэллок бросился вперед, и Рэнсом, облизнув губы, которые почему-то стали словно сухой картон, двинулся за ним. Морроу понимал, что им нужно действовать не торопясь, подкрадываться осторожно и что стрелять можно только тогда, когда они будут знать наверняка, куда следует целиться, чтобы нанести сокрушительный удар. Однако представший его глазам кошмар и явственно читавшийся на лице Хэллока ужас лишили Рэнсома способности трезво рассуждать и заставили очертя голову броситься вперед.