Безумие (март 2008)

Главный страх последних лет - построить что-нибудь не так, как в AD или «Мезонине» - привел к забавному и печальному одновременно результату. Сруб, обычный русский деревенский сруб, ставший потом основой для такого уникального со всех точек зрения сооружения, как «профессорская дача», - эта простая деревянная конструкция совсем исчезла с рынка. Есть «оцилиндровка», напоминающая ощущения от минета в презервативе. Есть «клееный брус», превращающий любое сооружение в сауну. Есть пенобетон, произведенный вообще из непонятно чего. За нормальными срубами жители Николиной Горы, эти главные хранители стародачной нравственности, ездят в отдаленные российские губернии. Каждая такая поездка преподносится как подвиг - да и является им.

Стройся магаданские правоохранители сейчас, они с удивлением бы обнаружили, что теперь почти все дома выглядят так, как те, к которым они привыкли, - только называется это «актуальным минимализмом». Раз. И что бревна для бараков надо заказывать в Финляндии - два. В России теперь делают фахтверк, шале, дома на рельсах, дома из мха, из льда, из полиэстера - но изб в России больше не рубят.

* ХУДОЖЕСТВО * Денис Горелов На папиных танках мальчики-мажоры

«Мы из будущего» Андрея Малюкова

Малюков дал развернутую экранизацию строчки Высоцкого «А винтовку тебе? А послать тебя в бой? А ты водку тут хлещешь со мною!» И дали, и послали, и роль старшины Евдокимова исполнил неувядающий крепыш Борис Галкин, 30 лет назад игравший в дебютном фильме Малюкова «В зоне особого внимания» всенародного ухаря и любушку гвардии лейтенанта Тарасова. Уже в сиквеле «Ответный ход» он станет капитаном - полностью закольцевав культурологическую петлю. «Я сидел, как в окопе под Курской дугой, там, где был капитан старшиною».

Надо сказать, идея засылки сырого юношества на перевоспитание в 41-й, в окоп под танки, с головой выдает озлобленного провинциального неудачника. Тут не о Малюкове речь, он исполнитель, с него спрос второй - но к сценарной группе в этих случаях обычно имеется ряд вопросов. Даже самый яркий из фильмов серии «Ой, где я?» - «Зеркало для героя» был адаптацией прозы члена редколлегии «Нашего современника» Святослава Рыбаса, что уже говорит о многом. Грешен, Рыбаса не читал, но сильно подозреваю, что у него телепортации подверглась образцовая тля в колготках, отвратный во всех отношениях дерьмократ, и только покойная Надя Кожушаная перекроила героя Сергея Колтакова в рядового современника, обычную кухонную балаболку, с которой могли себя идентифицировать 90 % зрителей 87-го года - что и сделало фильм шедевром переходного периода. Кстати, в картине одного из людей прошлого тоже играл Борис Галкин. Это настораживает.

Единственным сломщиком времен, кого не назовешь пустозвоном, был мистер Марк Твен - ну так он и засылал янки из Коннектикута ко двору короля Артура не с целью приобщить надменного гамщика к немеркнущим идеалам рыцарей Круглого стола, а только чтобы высечь искру из столкновения цивилизаций, что совершенно меняет дело. В давней экранизации романа гонца в затерянный мир опять играл Сергей Колтаков, а это уже подозрительно вдвойне. К ним с Галкиным следует внимательно присмотреться, только не отвлекаясь, а то они дезактивируются на глазах и возникнут из ничего где-нибудь через месяц, со свежим ожогом от горючей смеси и шрамом от каменного топора.

В старину запараллеливанием звонкого прошлого с пытливым настоящим и засылкой пионеров на допрос в гестапо ведал «Беларусьфильм», самая дремучая из национальных киностудий. Не было у них ни лирико-этнического крена, как в Киргизии или Молдове, ни звездных режиссерских кадров, как в Грузии, Украине и Литве - одна набыченная партизанская дубрава. В «Пятерке отважных» дети, явившись в краеведческий музей с целью приобщиться пламени дальних сражений, переселялись душою в пионеров 41-го года. В «Дочери командира» стайку бегущей по перрону ребятни тормозил стоп-кадр и закадровая пулеметная очередь эхом далеких разрывов. Короче, «мы никогда не забудем с тобой, как наши ровесники приняли бой».

Особый размах тема приобрела в перестройку, когда полчища старорежимных мизантропов были в одночасье разжалованы из безусловных моральных авторитетов и тотчас сорвались на блатную кочетовскую истерику: а ты порох нюхал? а лебеду жрал? а зону топтал? Львиная доля предложенных тогда проектов перековки была забракована за несусветную глупость и отсутствие соблазнительного антигероя - жирного частного собственника в подтяжках. Прытких и яростных демократов гнать в 41-й год не имело смысла: они могли и там не сплоховать.