Безумие на двоих

− Доброе утро, милый. Как будто ты не знаешь свою сестру! − сразу же возмутилась тётя Нина, хотя лицо её при этом осталось таким же широко улыбающимся. Отец на мой вопросительный кивок лишь пожал плечами и снова вернулся к своему скучному и неблагодарному занятию. − Учит Татьяну Львовну готовить сырники, − объяснилась  моя добрая мачеха.

Теперь улыбаться пришлось мне, прекрасно осведомлённому упрямым характером сестры. Не говоря ни слова, я тихо направился в кухню, уже в прихожей отчётливо различая спорящие голоса домработницы и своей любимой. Мира была непреклонна. Я остановился в дверях и, продолжая усмехаться услышанному в коридоре, облокотился о косяк двери, складывая руки в карманах. Наблюдать за вырывающей сковородку сестрой оказалось вдвойне интересней, чем просто слышать её оживленное недовольство. Татьяна Львовна, так же не замечающая моего присутствия, как и спорящая с ней сестра пыталась выбить кухонную посуду мирным путём, но вразумить сестру у неё явно не получалось.

− Упрямая девочка! − сокрушалась она, размахивая руками. − Ну, Мира Сергеевна! Нехорошо ведь!

− Сколько раз вам повторять  тёть Тань, какая я вам Мира Сергеевна, − спокойно продолжая обжарку сырников, успевала и отругать бедную женщину моя малышка.

− Хорошо Мирочка, ну отдайте же мне эту несчастную сковороду и позвольте спокойно дожарить сырников для Владислава Сергеевича, − снова идя на уступки, упрашивала сестру тётя Таня.

− Ах, оставьте! Сырники для брата я приготовлю сама, а вы лучше присоединяйтесь к моим родителям в гостиной. − Женщина явно не находила себе места, не зная, что ещё нужно ей предпринять, чтобы отвадить от плиты мою неугомонную сестрёнку, но я решил оповестить их о своём присутствии именно в этот тяжёлый для тёти Тани момент.

− И, правда, тётя Таня, оставьте, − я подмигнул престарелой женщине, при виде меня вытянувшейся стрункой. − Мира прекрасно справится сама. Вам действительно лучше помочь Нине Максимовне с сервировкой стола в гостиной.

− Я…я, извините, − пролепетала женщина, поспешно вытирая руки о свой передник, и удаляясь в направлении гостиной. Проводив домработницу скрупулезным взглядом, я очень быстро оказался позади сестры, несомненно, мешая ей намного больше трудолюбивой домработницы. Обняв девочку буквально на несколько секунд за талию, я нежно осыпал короткими поцелуями её вздрогнувшую от моих дерзновений шею,  Мира на миг оторвала свой взгляд от сковороды с шипящим маслом, подаваясь на мою ласку:

− Доброе утро, − услышал я её лёгкий шёпот.

− Я плохо спал, − нехотя отрываясь от сестры и насилу усаживаясь за стол, по пути хватая первое, попавшееся под руку яблоко, заговорил с Мирой о невинных своих кошмарах.

− С чего бы? − в голосе её не слышалось ничего существенного, но я чувствовал даже на расстоянии, даже не видя её лица растянутые в издевательской усмешке губы.

− Со мной всегда так, не могу уснуть в чужой постели, − если бы меня услышал кто-нибудь из присутствующих в гостиной, то мой ответ показался бы им, по меньшей мере, странным, хотя с другой стороны, всё легко можно было обратить в шутку.

− А мне напротив, спалось просто замечательно, − воодушевлённо воскликнула Мира. − И кровать отчего-то казалась такой просторной! − всё пуще распылялась сестрёнка.

− Неужели?

− Думаешь, я смогла бы солгать любимому брату? −  словно обиженная моим недоверием продолжила терроризировать меня маленькая интриганка. − Даже не знаю теперь, наверное, нам будет тесновато вдвоём в маленьком сельском домике.

− Ты согласна? − неверяще спросил я, прожигая спину занятой сестры немигающим взглядом.

− На что? − наконец отставляя сковороду, и выложив последний сырник на тарелку, серьёзно удивилась Мира: я почти ей поверил.

− Мира! − пригрозил, теряя терпение. Она, не обратив никакого внимания на моё хмурящееся лицо, спокойно выключила плиту и, снова взяв в руки тарелку с дымящимися сырниками полностью игнорируя угрозу в моём голосе, отправилась в гостиную мимо меня. Я отбросил яблоко, оказывается до сих пор вертящееся из одной моей руки в другую и соскочил со стула, чуть не опрокинув тот, в дверях  на миг снова показалась моя маленькая сестрёнка прямо глядящая в мои бешеные глаза:

− Глупый братик, −  она театрально вздохнула и закатила смешливые глаза, − Быстрее, чем в первый раз она исчезла и теперь, её радостный голос доносился из гостиной, та же самая радость расплывалась на моих губах в счастливой улыбке.

− Мира! Ну, разве можно так? − сделала несерьёзный выговор дочери тётя Нина, когда мы все, наконец, уселись за стол.