Безумие Сена

– Когда был совсем молодым. Да-да и я тоже, когда-то был молодым, – орк рассмеялся кашляющим смехом. – Полюбовались и хватит. Надо вскрыть ему брюхо, иначе яд отравит мясо. А ты, – узловатый палец ткнул в одного из учеников, – беги в племя, пусть все идут сюда. Работы много, хватит на всех.

– Где рубить? – спросил десятник воинов.

– Вот тут, тут и тут. Сделать разрез отсюда и досюда, – шаман указал места на подбрюшье дракона.

Воины споро выдернули длинные тесаки из ножен и приступили к процедуре потрошения дракона.

Через пять минут внутренности дракона под собственным весом вывались на берег через разрез. Один из воинов ловким движением вскрыл желудок дракона.

– Говорящий с предками, – позвал шамана воин, – здесь человек.

– Что? – опешил старик. – Какой такой человек?

– Обычный, и он вроде ещё жив.

– Быть такого не может, – шаман быстро проковылял к желудку дракона и заглянул внутрь. Действительно внутри лежал человек, уже наполовину переваренный, но… живой. Ни единого клочка кожи, почти все мышцы изъедены желудочным соком, вместо ног – голый скелет, но человек определенно до сих пор дышал и пробовал шевелиться!

– Добить, чтобы не мучился? – по-деловому спросил воин.

Внезапно на правой руке полутрупа зашевелился комок, который оказался длинной змеёй, покрытой шипами. Приподнявшись, она покрутила головой и злобно зашипела.

Орки синхронно отступили назад.

– Нет, – покачал головой шаман. – Если он смог пережить Владыку Воды, то кто мы такие, чтобы пытаться обрывать его жизнь.

{Кахор, Юго-Восточное побережье южного Кахора, орочье селенье}

– Только защита духов спасла тебя от смерти! – зло выплюнул слова шаман.

Сен сидел с безучастным видом на валуне на побережье. Волны океана накатывали одна за одной, и брызги попадали на обнаженные ноги человека.

– Ты меня слышишь?

– Страх.

– Что? – взъярился шаман.

– Это страх. Твои духи просто боятся, – Сен закрыл глаза.

– Наши предки ничего не боятся!

– Твои предки умнее тебя, старик. Они знают многое.

– Знают что? – шаман находился в растерянности. То, что произошло никак не укладывалось в его голове. А ещё духи, которые шептали ему о недопустимости убийства человека…

– Что случится, если меня убить.

– Я проклинаю тот день, когда я дал тебе приют!

– Не кричи старик. – В голосе Сена промелькнуло раздражение. – Твой голос выводит меня из равновесия. А мне тяжело себя сдерживать.

– Ты! – шаман схватился за посох, намереваясь сбить человека с камня, но почувствовал, как в его разум вторглись голоса духов, кричащие и умоляющие не делать этого. Орк сжал древко со всей силы и почти спокойно спросил. – За что? Во имя всего для тебя святого, за что?

– Просто так, – Шаман еле сдержался, а Сен продолжил. – Неправильный вопрос. Неправильный ответ. Потому, что я не смог совладать с собой. С Тьмой внутри меня. Если тебе станет легче, то мне правда жаль. Слабое утешение, конечно, но большего я сделать не могу.

– Ты чудовище… – прошептал шаман.

– Я знаю. Спасибо.

Старый орк против воли погрузился в воспоминания.

Человека перенесли в одну из хижин на краю селения. Он не приходил в сознание три дня, а его раны затягивались с поразительной скоростью. Но с каждой затянувшейся раной, человек стремительно старел. Когда его чудовищные раны закрылись, и он открыл глаза, то попросил попить воды уже старик. Шаман никогда не слышал о таких случаях, но он также не верил, что кто-то может выжить в желудке морского дракона. Змея, которая выползла вместе с человеком из чрева Владыки Воды, лежала рядом с ним и все эти дни не шевелилась. Про фамильяров у некоторых человеческих магов шаман слышал, поэтому просто приказал её не трогать.

Ещё несколько дней незнакомец испытывал слабость, и его кормили с ложки. В основном за ним ухаживала младшая, самая любимая внучка шамана. Она приходила к человеку два раза в день и терпеливо давала перетертое рыбье мясо, разбавленное бульоном. И ничего не предвещало беды, пока однажды не раздался крик, переполошивший всё селение.

Шаман первым ворвался в хижину, и его глазам предстала страшная картина: его любимая внучка лежала окровавленной куклой в углу, её сорванная одежда валялась по всему полу. Каким образом болезный человек смог сорвать одежду со статной и крепкой орчанки, которая выше его на две головы? А в это время незнакомец извивался у стены, спеленатый как дитя собственной змеёй. Пасть фамильяра впилась в окровавленную левую руку человека и терзала её, вырывая куски кровоточащего мяса.

Почти сразу же за шаманом ворвался Грыхор, молодой орк и жених внучки шамана. Увидев случившееся, он рванул ятаган из ножен и бросился к человеку, но в этот момент хвост змеи страшным ударом сбил орка с ног.

Человек что-то зарычал, а потом из его глотки вырвался страшный крик, который взбаламутил всю деревню. От ужаса, сквозившего в нем, шаман упал на колени и обхватил ладонями уши, пытаясь заглушить боль. Сквозь пальцы орка потекла кровь – барабанные перепонки старика не смогли выдержать безумие крика человека.

Орк не знал, сколько времени продолжался этот ужас, очнулся он от небрежного толчка ногой.