Безумие (СИ)

Я слишком устал и вымотался, чтобы сочинять правдивые истории своего псевдо заключения. Правда была в том, что Дин и Эрик «насильно» вписали меня в канву событий, без какой-либо предыстории и прочих мелочей обыкновенной жизни. Поэтому я просто стал существовать именно в тот момент.

- По глупости, - пожал я плечами и постарался сконфуженно улыбнуться.

- О да, это ты можешь.

Глупо вышло, действительно глупо. И, хуже всего, ее выражение лица в тот момент меня действительно очень сильно задело за живое.

- Ну а ты как? – поинтересовался я, едва сдерживая яд в голосе.

- Акулы давно спят и видят, как бы заполучить себе дракона, - кисло скривилась девушка, отворачиваясь. Она низко опустила голову. – Пока я отвлеклась на кое-кого… покрупнее, они подкрались со спины. Мрази.

Я не знал, что ответить или спросить, так что на этом наш диалог и прервался. Я заерзал на месте, пытаясь устроиться поудобнее, - становилось все холодней и холодней. Сам того не осознавая, я начал вспоминать о доме и о той жизни, которая была такой мирной и не напряженной до этой истории.

- Эта Эмили, которую ты искал, - вдруг вспомнила Джин, выдрав меня из моих размышлений о будничных днях, – Кто она?..

От того, что Джинни упоминает вслух это имя, - я скривился и мысленно похлопал себя по спине – хоть свое имя не назвал, и то радует. Я тяжело вздохнул и кисло усмехнулся своей соседке.

- Ну… Вроде сестра.

- Вроде?

Подловила. Ноги затекли, и я с сопением вытянул их вперед, до треска в коленях. Становилось действительно холодно в этом едва живом сарае.

- Мне лет пять исполнилось, когда ее подкинули в корзине в наш дом. Отец сделал тест, хотя, конечно, там и без него все было понятно. Он захотел оставить ее и воспитать, так что… - я еще раз вздохнул, покачав головой. – Так что из дома ушла моя мать, где-то спустя полторы недели.

- Ты винишь сестру в том, что ушла твоя мама? – уточнила девушка.

- Нет, в этом я виню отца. А с сестрой мы просто не ладим. Не знаю, - хмыкнул я, подобрав с пола кусок грязной штукатурки и начав вертеть его в руках. – Мы с самого детства с ней боролись за внимание отца. Пытались доказать друг другу, кто самый любимый ребенок. Даже когда дело стало не в отце… Мы слишком привыкли вечно соперничать друг с другом, что превратились в заклятых врагов.

- Веселенькая же у тебя семейка, Томсон.

Она произносила эту кличку с той неповторимой ехидной интонацией, который даже Ли было не по силам овладеть. Но при этом я заметил, как Джинни внимательно смотрит на меня своими синими глазами, в которых не было ни капли смеха. Я, сам не понимая, почему мне так легко ей открыться, начал рассказывать все.

- Ну, мы иногда и выручали друг друга, - исправился тут же я.

Я потянулся рукой к ногам, приподнимая одну штанину вверх и демонстрируя девушке огромный и уродливый шрам на икре.

- Это оставила мне одна псина. Мы гуляли с Ли как-то, лет семь может назад. Эмили очень любила собак, поэтому, когда мы гуляли и наткнулись на ящик с щенками, она полезла к ним. Мы и не заметили, как их заботливая мамаша кинулась на нас. Я закрыл Эмили за собой, так что эта собака впилась в мою ногу всеми зубами. Думал, от боли кони двину, - криво улыбнулся я. – Но таких моментов самопожертвования в нашей с ней биографии не много.

- Неужели все из-за глупого желания быть любимым ребенком? Серьезно? – фыркнула девушка.

- О, ты даже не представляешь! - зло хохотнул я. – Нашего отца в этой жизни вообще мало что заботило, кроме его собственного дела. Даже дети, - как-то не особо. Добиться его внимания было так трудно, что вход шли любые меры и действия. Я только недавно осознал, что все это даже того не стоило. Знаешь, отец он такой себе. Если не хуже, - фыркнул я. – После того случая он подарил сестре щенка. А после того, как его сбила машина, а Эмили места себе найти не могла, он просто подарил ей такого же. Без лишних слов.

Джинни комментировать не стала. Я чувствовал ее внимательный взгляд на себе.

- В любом случае, Ли его любит не смотря ни на что, - я тяжело вздохнул, начиная теряться в собственных мыслях, которые еще очень давно засели в моей голове. – Дело, наверное, никогда не было только в нем, - сказал я тихо. – Просто я перестал замечать, что моя младшая сестра пытается стать мной. Я не успел отгородить ее от того, чтобы она не превратилась в меня.

Моя собеседница долго молчала, а я не стал больше рассказывать ей что-либо - и так было сказано слишком много. Я уставился в потрескавшийся, прогнивший потолок над нашими головами, а каждый раз, когда я выдыхал воздух изо рта – наружу вырывался пар.

- В любом случае, вы все еще можете исправить, - вдруг услышал я тихие слова.