– Ничем не могу помочь, – дёрнула плечом Элдара и обернулась к Владыке. – Ацирэль, куда перемещаемся?
– В…
– Вот вы где, Владыка, наконец-то я вас нашёл!.. – прозвучал в зале вкрадчивый голос.
– Эрритар? – Владыка резко обернулся. – Ты вернулся?
– Именно, и я того мнения, что мне вовсе не стоило отсюда уходить. Это был самый бредовый ваш приказ, какой я исполнял за всё последнее тысячелетие, Владыка! – Эрритар быстрыми шагами подошёл к Владыке. – Определённо, вам стоило бы сначала посоветоваться с Владычицей, а уж потом…
– Эй-эй, Эрри, не будь таким злым, где твоё самообладание? – совершенно неожиданно возникла между Эрритаром и Ацирэлем Элдара, мило улыбаясь и кладя руку на плечо Владыке. – Аци советовался со мной, так что всё нормально!
– Вот как… – правое веко Эрритара задёргалось. – В таком случае – задание выполнено, Владыка. Я вернул этот демонов артефакт, теперь вы довольны?
И он резко выбросил вперёд левую руку, с которой свисала чёрная цепочка с алыми, почти незаметными отблесками. Лицо Элдары изменилось.
– Ми-и-илый…
– Ась? – Владыка сделал попытку попятиться.
– Из твоей сокровищницы была похищена моя Печать… и я узнаю об этом ТОЛЬКО СЕЙЧАС?! – левая рука дроу на плече Ацирэля резко сжимается, а правая делает замах… на пути вокруг изящного тёмного кулака собирается и концентрируется воздух…
…Все трое падают на колени, сжимая виски. Воздух сотрясается от силы, исходящей из одного-единственного источника, напряжение достигает своего предела…
В один миг вся чудовищная, невероятная сила исчезает, и в наступившей тишине раздаётся слабый голос, лишь отдалённо напоминающий тот жуткий мысленный вопль, поставивший на колени трёх тысячелетних эльфов.
– Умоляю… спаси… спасите их! – отчаянный всхлип.
– Вот леший, Эно, успокойся, ты и мёртвого поднимешь своими ментальными выбросами силы, – усталый вздох.
– Лас! – девушка бросилась к нему, не замечая трёх немного странноватых взглядов, направленных на неё.
Эрритар присмотрелся к парню, которого обнимала Эно и вновь надел свою маску равнодушия.
– Ясно, ещё один «самородок». Определённо, некромантия опять становится весьма популярной в нашем мире…
– Знаешь, Элиас, я была лучшего мнения о тебе, – начала Элдара, но Лас её перебил.
– Не надо лекций, учитель Аанми, я знал, на что шёл, – тут он повернулся к Эно. – Успокойся, всё нормально, просто небольшая особенность этого вида магии.
– Знал, на что шёл? – вставил своё слово Владыка, переспросив. – А кто тебе всё это рассказал? Лас в ответ только хмыкнул, явно отказываясь отвечать.
– Ничего, я поговорю с твоей матерью, и всё разъяснится, – не удержалась Элдара, а бедного Ласа перекосило. – Перемещаемся, все остальные разборки потом, – вздохнула дроу, и в один миг помещение, в котором всё происходило, опустело…
Вечный сумрак, царящий здесь, неожиданно шевельнулся.
– Как интересно… и ведь всё интереснее и интереснее…
Эта тьма… окружает меня. Нет, я – часть этой тьмы. Этой безграничной, одинокой тьмы. Без сожалений и сомнений. Без чувств, без мыслей, без дыхания времени. Здесь ничего нет и, в то же время, здесь – всё.
– Небо, что за бред я несу.
Я говорю, но мне не слышен мой голос. Я здесь уже целую вечность… я ещё жив? Почему? Зачем? Мне больно? Нет… мне страшно? Нет… получается… я… ничего не чувствую… ничего…
– НЕ-Е-ЕТ!
Я резко поднялся с каменного пола, в немом ужасе вглядываясь в окружающий меня сумрак.
– Что… это… что? Мой страх… изменился? Сумрак молчал.
– Проклятье. Ах нет, всё верно… даже к самому жутком страху со временем можно привыкнуть… всё верно… всё верно. Этот страх утратил своё действие… но эта проклятая комната нашла новый, не менее сильный!
Придя к такому неутешительному выводу, я замолчал. Прикрыл глаза и признал, что это конец. Если я уже начал разговаривать вслух с самим собой… тьма, ненадолго отступившая, когда я так резко сорвался с места, вновь окружила меня…
…Нет, я – часть этой тьмы. Этой безграничной, одинокой тьмы…
…И вдруг эта абсолютная тьма расступилась, и перед моим затуманенным взором предстала наглая, самоуверенная рожа Хэйтэна.
– …Так и знал, что ты на самом деле слабак! – насмешливо провозгласила эта рожа.
– Что? Ах ты!..
Я резко вскочил, взмахнув рукой и попытавшись поймать исчезающее изображение этого гада. И с удивлением уставился в безглазый череп прикованного к стене скелета.
– Не понял. Это что было? – я прислушался к себе и удивлённо моргнул.
От прежней депрессии не осталось ни следа. Всё заслоняло убийственное чувство досады и злости на это совершенно бессмысленное видение.
– Нет, ну я понимаю, если бы он был моим другом, и я видел его перед смертью именно поэтому, но…
Что-то я не пойму. Почему именно он должен был поднять мне силу духа? Какого лешего, сирены меня задери?