Безумие в моей крови (СИ)

— Ты будешь здесь, когда я вернусь? — вдруг испугалась я.

— Я буду рядом всегда, — пообещал он.

Я посмотрела на часы и вздохнула.

— Мне пора.

— Нет, еще не пора. Подойди сюда, — приказал Трой. Ах, как приятно снова слышать этот властный голос, который звучал в моих снах все эти годы нашего противостояния!

Я покорно подошла к нему, и, не вставая с кресла, он притянул меня к себе за талию. Глядя в мои глаза, он медленно провел пальцем от шеи до бедра, дотронувшись до груди и чуть округлившегося живота. Воспоминания о проведенной вместе ночи раскрылись во мне, как волшебный цветок, вызывая дрожь в коленях. Не в силах противиться соблазнительному теплу, я поймала руку Троя и прижала ее к груди. Ослепительное счастье билось в ней, и я задыхалась и таяла. Трой упивался моей капитуляцией. Не отводя пристального взгляда, он приподнял юбку и прикоснулся к колену. Перед моими глазами поплыли разноцветные точки, и я задержала дыхание. Неужели я могу свалиться в обморок от одного прикосновения? Ласкающим движением Трой дотронулся до внутренней поверхности бедра, и я дернулась и не сдержала стона.

— Вот теперь можешь идти, — сказал он, отпуская меня и одергивая юбку. Полностью осознавая свою власть надо мной.

Какое-то время я стояла без движения, глядя в его улыбающееся лицо. Потом, с трудом восстановив равновесие, я позвала стоящего под дверьми стражника.

— Отмените мою встречу с ирриори.

Вернувшись к Трою, я наклонилась и нежно поцеловала кончик его носа.

— Я только что вспомнила: мою встречу с ирриори отменили. Я остаюсь с тобой.

Резко притянув меня к себе, Трой доказал мне, что воспоминания нашей первой ночи были ничем по сравнению с реальностью.

Если Лиивита следила за нами сейчас… хотя лучше о таком и не думать!

* * *

ТРОЙ

Я горел.

Мне не положено гореть, я друат. Я — часть живой земли. Пронизан ее энергией. Я — принадлежность. Я — не человек. Когда-то, столетия назад, я был человеком, их слабость была моей, их волнение звенело под моей кожей. Но потом живая земля взяла меня к себе. Растворила. Поглотила.

А потом это случилось еще раз, только я этого не хотел. В этот раз я растворился в женщине. Я это ненавидел. Я так долго принадлежал живым землям, что забыл про альтернативы. Мне открывались волшебные миры, и я принадлежал им. В нашем мире все просто. Мы не обманываем друг друга, не играем в игры. Мы растворяемся. Никакой борьбы, никакого несогласия.

Растворение, единение, спокойствие — это счастье. По крайней мере, я так думал. А потом Лиивита призвала меня к себе, чтобы я стал друатом Диина Риссольди. Это стало началом моего падения, настолько непостижимого, что его эхо еще долго будет блуждать по живым землям.

Я встретил Вивиан и растворился во второй раз. Вопреки моей вере. Вопреки моей природе.

Вивиан Риссольди. Ее взгляд ненавидел меня. Ее прикосновение отторгало меня. Она, будущий друат, должна была пасть передо мной, прильнуть ко мне всей душой и выпивать каждое мое слово своим нежным, жаждущим ртом.

Но она восстала. Оттолкнула меня с яростной силой, сотрясла и разбила скорлупу, под которой, как оказалось, хранилось все то человеческое, что подавило во мне время.

Я горел. Несмотря на все усилия, все доводы, я горел от ее присутствия, ее неподчинения.

Разве можно быть такой упрямой? В этой женщине нет ни капли логики или доверия.

— Она никогда не станет друатом, — предупредил я Лиивиту. — Она слишком человечна.

— Она удивит тебя, Трой, — смеялась Лиивита, и я ненавидел секреты, которые она прятала в фиолетовой дымке. У живой земли не должно быть секретов от друата.

— Я не хочу удивляться! — упорно настаивал я, пряча просьбу за грубостью. Вивиан вырывала меня из фиолетового спокойствия и заставляла меня меняться. Я друат, я не хотел осложнений. Я собирался вырвать эту женщину из моих мыслей.

Она обволакивала Диина теплом и любовью, они были семьей. У безумных монархов не может быть семьи, у друатов не может быть семьи. Вивиан пробуждала во мне странные, чуждые мне мысли, желания и совершенно неуместную ревность.

Я ревновал даже к ее отцу.

Немыслимо, но я хотел, чтобы все тепло Вивиан принадлежало только мне. Какая дикая мысль! Самая сладкая и волнующая из всех мыслей. Я прятал ее в самой глубине, вдали от настырного глаза Лиивиты.

Ви сломала меня. Я больше не принадлежал живой земле, я принадлежал ей.

Я отрицал это.

Я боролся с этим.

Я отталкивал ее.

Отрывал.

Защищал себя и ее.

Я не хотел растворяться.

Но я проиграл.

Меня сломило ее тепло. Тот момент, когда я понял, что оно было направлено на меня. Когда она потянулась ко мне, и я не имел права ответить. Но я мог любить ее, и я любил. Если бы вы видели ее, то не стали бы меня осуждать. Она такая. Живая, необычная, сложная.

Мое присутствие подставило ее под удар. Она не справлялась.

Я хотел уйти, но Лиивита не отпустила меня. Она смеялась над моими просьбами о помощи.

— Ты — друат, который притворяется человеком. Возьми себя в руки!