Безумие в моей крови (СИ)

Трой изменился до неузнаваемости — нежный, чуткий, предусмотрительный, он редко оставлял меня одну. Когда мне было плохо, он прижимал меня к груди, убирал волосы со вспотевшего лба и шептал уверенные, ласковые слова. Можно долго гадать о причинах этих перемен. В хорошие дни я верила, что Трой радовался возможности рассказать мне хоть часть правды и облегчить мою участь. А в те дни, когда недоверие и подозрительность брали надо мной верх, мне казалось, что он был рад, что мое безумие, наконец, наступило, и его время на Лиивите скоро закончится.

Однако между нами не было никакой романтики. Трой больше не прикасался ко мне в порыве прорвавшейся страсти, как делал однажды. Он прижимал меня к себе, но по-другому, не так, как тогда, в темном коридоре. Он делал это бережно, чтобы успокоить, расслабить, а не распалить и овладеть.

Трой не был со мной мужчиной, он был друатом.

— Тебе что, жить негде? — однажды пошутила я.

— Что ты имеешь в виду? — не понял он.

— Ты изо всех сил стараешься, чтобы я к тебе привыкла и попросила тебя стать моим друатом, не так ли? Неужели тебе так нравится жить в замке?

Трой провел пальцем по моей щеке и улыбнулся.

— Нет, Ви, я не стану твоим друатом. Я не уйду, пока не буду уверен, что ты наладила связь с Лиивитой, но как только ты привыкнешь к своей новой жизни, я оставлю тебя. Друат обязан помочь новому королю или королеве перед тем, как покинуть Лиивиту.

"Обязан".

Острое чувство потери охватило меня.

"Держи себя в руках, Ви. Он еще не уехал, а ты уже расстраиваешься!"

— Я не помню, чтобы у моего отца были такие же сложности с видениями.

Трой засмеялся.

— Вот именно, что не помнишь! Ты же родилась через год после начала его безумия. У него все прошло намного легче, границы стерлись всего за пару недель, но и ему понадобилась помощь. Его поддержал друат твоего деда. Такова роль друатов: мы провожаем старых монархов и встречаем новых.

— "Провожаете"? Исчезновение моего деда — это не случайность, не так ли?

— Да, Ви, и ты скоро обо всем узнаешь.

* * *

В ночь перед коронацией мы с Троем сидели в темноте моей спальни, отсчитывая минуты. Нам не спалось. Подушечкой большого пальца Трой рисовал узор на моей руке, успокаивая меня после очередного видения.

— Я знаю, почему тебе так плохо, — прошептал он. — Боюсь, что тебе и дальше придется непросто. Лиивита обиделась на тебя за то, что ты так противилась своему предназначению. Монархи обычно волнуются, переживают, но доверяют тому, что однажды познают суть легенды. А ты бунтуешь уже несколько лет. Лиивита слышала твое выступление на окторатуме и посчитала его прямым оскорблением. Тебе предстоит добиться ее прощения. Прошу тебя, будь терпеливой, доверься и откройся ей.

Я вздрогнула всем телом, представив, чем может обернуться обида живой земли. Ведь если Трой прав, и все мы находимся под ее контролем, то она может сделать с нами все, что ей будет угодно.

— Я постараюсь, — пообещала я, хотя и не имела ни малейшего представления, во что обернется это обещание.

— Тебе очень страшно, не так ли, Ви?

— Да.

— Чего ты боишься больше всего?

— Того, что я изменилась. Я не узнаю себя. Мои мысли, мои желания кажутся совсем другими. Я становлюсь кем-то другим, Трой. И еще: я не хочу обрекать моего ребенка на такую же участь.

— Когда тебе станет легче, ты передумаешь.

Я не стала ему возражать, но сомневалась, что я когда-нибудь захочу для моего ребенка такой судьбы. Двадцать пять лет напряженного ожидания и загадок, за которыми следует мучительное стирание каких-то границ в то, что люди называют безумием. Какая мать согласится обречь свое дитя на такой ужас? Но я не собиралась обсуждать это с Троем, так как помнила, что именно он грозил принудить меня родить наследника. Эта мысль вклинивалась между нами, разрушая нашу хрупкую связь.

— Тебе скоро станет легче. Поверь мне, Ви.

Вполне возможно, что если бы он оказался прав, то моя жизнь сложилась бы иначе. Но мог ли он, друат, знать о том, что уготовила мне моя судьба?

Мне вдруг захотелось увидеть отца, прижаться к его груди, чтобы он погладил меня по спине и успокоил. Я скинула одеяло, и Трой тут же поднялся с кровати.

— Я хочу увидеться с отцом. Без тебя.

Он сел обратно на постель. Я видела, как он боролся с собой, не хотел отпускать меня одну, боялся, что я услышу что-то, чего пока что не должна знать. Но я была настроена решительно, и во мне не было сочувствия. Если он хочет моего доверия, то пусть начнет завоевывать его прямо сейчас. Внезапно мне стало важно, чтобы Трой понял, почему я так долго с ним боролась.

— Я всегда ревновала отца к тебе. Я хотела быть для него всем, но в замке появился ты и все испортил. Ты разрушил нашу близость и даже не извинился за это.

— Я знал об этом, Ви, но ничего не мог изменить. Я — друат, и в нашей природе становиться всем для наших королей.

"Всем"? Что значит "всем"? Пытается ли Трой стать всем для меня? Я тряхнула головой, чтобы оборвать вихрь своих мыслей. Я могла надолго заплутать в их коварных поворотах.