Безумие зверя

— Я много чего знаю, девочка. Я много тысячелетий вытягивал из людей и других существ их души. Но такой светлой как у твоей сестры не встречал никогда. Наверное, она пробудила во мне что-то хорошее, если такое вообще может быть в пожирателе душ. 

И он исчез. Просто растворился в воздухе, даже не попрощавшись. Кристина еще долго не могла прийти в себя. Она смотрела на черненький квадратик из пластмассы и думала о том, что иногда в такой хрупкой вещице может прятаться чья-то судьба, а еще ей хотелось рыдать от счастья. Она вернет Маняшу в семью. Она спасет свою любимую сестренку.

В этот же момент позвонила Лина, она была в истерике, Кристина еще никогда не слышала, чтобы ее мать так орала, срываясь на рыдания:

— Криштоф позвонил, Кристина бросай все, мы едем за ней, — Ник избил Марианну до полусмерти. Этот дьявол чуть не убил ее! Кристина ты меня слышишь? К черту доказательства — бросай все и поезжай домой! Сейчас! Кристина выронила мобильный, и он разбился на мелкие осколки.

Влад осторожно как хрупкую стеклянную статуэтку взял Марианну из рук Криштофа. Его большие сильные руки тряслись, лицо исказила бол, ь слезы текли по щекам. Безвольная рука дочери свисала, как у сломанной куклы на ней виднелись синяки и ссадины. Влад закрыл глаза и сжал челюсти. Он внес Марианну в салон самолета и прижал к себе.

— Пакетики с кровью есть и капельница. Сейчас только это вернет ее к жизни, но раны глубокие и только одна кровь не поможет. Фэй исцелит ее.

— Значит к Фэй?

Влад, молча, кивнул и прижался ко лбу Марианны губами, закрыв глаза и укачивая как ребенка.

— Пусть Криштоф отвезет. Нам туда нельзя, к Фэй не должно приезжать такое количество бессмертных. Нас могут почувствовать, даже ищейки не должны знать где они сейчас с Велесом находятся. Только Криштоф может ехать с Марианной, там его знают. Лина установила капельницу, когда взяла руку дочери то не выдержала и зарыдала, покрыла ладонь поцелуями, прижалась щекой.

— Прости милая, я снова сделаю тебе больно. Лина засунула в вену тонкую иголку и снова поцеловала холодные пальчики Марианны. Она подняла к мужу лицо, залитое слезами, и гневно сказала:

— Я долго терпела, я позволяла вам ее убивать, а теперь я желаю его смерти, за то, что он с ней сделал. Ты должен казнить его, Влад! Король бросил взгляд на жену, потом на Марианну, казалось, она безмятежно спит. Он убрал прядь волос с ее лба, провел пальцами по бледной щеке и тихо сказал:

— Ты хорошо знаешь Ника, Лина. Ты знаешь его даже лучше чем я — он сам себя казнит, и поверь более страшного палача ему не сыскать. Лина посмотрела, как из капельницы медленно переливается кровь и тихо добавила:

— Знаю… но после того что он сделал с моей девочкой…господи, она от боли руки кусала, даже не представляю себе, как он зверствовал. Влад посмотрел на кисти рук Марианны и увидел явные следы укусов, он снова закрыл глаза.

— Лина, мы все ее приговорили, мы все были уверенны в ее вине. Может ты нет, но я видел все так же как и Ник. Виню ли я его? Мне больно, мне дико и больно, но я не смею его винить, ты сказала мне о пленке где демон и та тварь… Не знаю наверное я бы тоже тебя убил…Прости, Лина…я не буду казнить Ника но сделаю все, чтобы Маняша никогда больше не страдала. Если будет нужно — я их разведу. Если она этого захочет. Лина осторожно привлекла Марианну к себе.

— Выйдите, ты и Криштоф, нам нужно ее одеть. Я останусь здесь пока не увижу, что ей немножко легче. Потом они полетят к Фэй. Дай мне побыть с ней немножко. Кристина, ты взяла вещи? Бледная, как смерть, Кристина подала матери пакет, не глядя на Марианну, она всхлипнула и закрыла лицо руками:

— Разве это любовь?…Это безумие!..Безумие зверя, а не любовь! Все промолчали, говорить сейчас было тяжело. Ответить Кристине тоже. Мужчины вышли на улицу и стали у трапа. Влад слышал всхлипыванья Лины, и рыдания младшей дочери, иногда до него доносились обрывки фраз.

— Изверг, живого места на ней не оставил…как же так мама? Как же так?