Безумная из Шайо

Председатель. А вас кто спрашивает? Вы нам голову заморочили своей медицинской болтовней.

Спасатель. Простите, простите, господа! Эта болтовня меня крайне заинтересовала. Нам, спасателям, полагается также оказывать помощь особам, разрешающимся от бремени на улице, и все, что профессор может сообщить мне из этой области, имеет жизненное значение для всего квартала и моей будущности.

Председатель. Да они оба помешанные!

Жаден. Весь к вашим услугам.

Председатель. Спасатель!

Спасатель. Правда ли, господин профессор, что, если ребенок рождается в сорочке, надо раздать по куску ее всем, кто присутствовал при рождении?

Председатель. Как заткнуть им рот, агент?

Жаден. Истинная правда. В противном случае кормилица умрет в том же году. Все эти народные суеверия основаны на общих законах мироздания. Так, например, нет сомнения, что пчелиный рой погибнет, если не привязать кусок крепа к улью, владелец которого умер.

Биржевой заяц. Спасатель, если вы немедленно не отправитесь…

Спасатель. Минуточку. Мне кажется, в моей должностной инструкции пчелы никак не упомянуты… Но правда ли, что по странной аномалии из двух близнецов тот, кто родился первым, считается моложе и не наследует отцу?

Жаден. Тоже совершенно верно. Если рождение близнецов приходится на ночь Святого Сильвестра, старший даже на год моложе, чем младший. Он отбывает воинскую повинность на год позже. Из-за необходимости проверять это королевы должны рожать при свидетелях. Но, возвращаясь к пчелам, должен отметить, что все, кто отрицает антиартрические свойства пчелиного жала, – негодяи, состоящие на жалованье у владельцев аптекарских магазинов.

Спасатель. Как увлекательно! О, эти тайны рождения, столь, казалось бы, сходные с тайнами спасения на водах, и в то же время столь далекие от них!

Жаден. Пчела умирает, выпустив яд из жала. Аптекарь обрастает жирком на своих зельях. Судите сами о той и другом.

Изыскатель. Мы попали в сумасшедший дом, нам с ними не разобраться, а вон та старуха уже поглядывает на нас. Того гляди, вмешается полиция. Да и толпа уже собирается. Спрячемся, председатель. Я начеку и наложу руку на юного предателя, как только к нему можно будет подступиться.

Прячутся.

Спасатель. Теперь я подошел к вопросу, который мучит меня с самого юного возраста, господин профессор, потому что, несмотря на свои тридцать шесть лет, я, как это ни странно, еще ни разу не принес жертвы Венере. Правда ли…

Барон. Господин спасатель! Господин спасатель!

Спасатель. В чем дело?

Барон. Две дамы на тротуаре авеню Вильсон зовут на помощь!

Спасатель. Две? Сразу? Они стоят? Лежат? Это домохозяйки? Или королевы?

Барон. Различить отсюда невозможно… Скорее!

Спасатель. Пойдемте со мной, господин профессор, умоляю вас! Иду, иду, господа, то есть сударыни!

Спасатель и Жаден убегают. Изыскатель хочет приблизиться, но его отстраняет Ирма, которая подходит к лежащему без сознания молодому человеку и берет его за руки.

Ирма. Какой красивый! Он умер, Марсьяль?

Официант. Поднесите к его рту вот это зеркальце. Если оно затуманится, он жив.

Ирма. Затуманилось.

Официант, Значит, он скоро придет в себя. Попрошу вернуть зеркальце.

Ирма. Минуточку… (Протирает запотевшее зеркальце, смотрится в него, прихорашивается.)

Изыскатель снова пытается подойти. Но Безумная, как коршун, бросает на него взгляд, и он отходит.

Ах, он открывает глаза!

Пьер открыл глаза и удивленно созерцает Ирму, держащую его за руки. От слабости он снова закрывает глаза. Безумная встает и садится на место Ирмы, которую вызвали на кухню. Подобно Ирме, берет обе руки Пьера в свои. Пьер внезапно приподнимается, но вместо девушки, ловившей его взгляд, видит Безумную из Шайо с огромным ирисом на груди.

Безумная. Вы смотрите на ирис? Правда, красивый?

Пьер(слабым голосом). Очень.

Безумная. Полицейский любезно заметил, что ирис мне идет. Но я не очень доверяю его мнению. Вчера цветочница подарила мне арум. Так он уверял, что арум мне не идет.

Пьер. Ирис идет.

Безумная. Я передам ему ваше мнение. Он будет очень горд. Полицейский!

Пьер. Не зовите полицейского!