Безумная мудрость

Миларепа все свое время посвящал обретению контроля над собственным сознанием и достижению полного просветления. Он знал, что мирские блага и удобства не имеют к этой задаче ни малейшего отношения. Так же как и религия со всеми ее священными писаниями. Вот его слова:

Приучив себя медитировать
Над Ускользающими Важнейшими Истинами,
Я забыл обо всем, что написано в книгах.
Приучив себя понимать смысл Бессловесного,
Я забыл, как нужно обращаться со словами.
Я забыл все символы веры и догмы.

Еще один святой дурак Гималаев — озорной тибетский подвижник Друкпа Гуньлэй. Его вызывающее поведение — это призыв к людям отказаться от всех религиозных формальностей и открыть себя миру. Говорят, что однажды он пришел в деревню, жители которой были очень набожными, поклоняясь всем божествам подряд. Гуньлэй [89] произнес перед ними длиннейшую молитву собственного сочинения. Вот небольшая ее часть:

Я поклоняюсь прелюбодеям,
которых не удовлетворяют их жены.
Я поклоняюсь лицемерию и лжи.
Я поклоняюсь неблагодарным детям.
Я поклоняюсь всем тем,
кто нарушает свои клятвы.
Я поклоняюсь ученым мужам,
твердящим одно и то же.
Я поклоняюсь беспутным бродягам.
Я поклоняюсь ненасытным шлюхам.

Как и многие другие учителя безумной мудрости, Гунь–лэй добивался того, чтобы «грешники» и бедняки были причислены к сонму святых как заслуживающие прославления наряду с божествами или представителями духовенства. Кит Даумен в своем «Божественном Сумасшедшем» приводит перевод песни Гуньлэя, в которой тот воспевает собственные качества.

Танцор в бесконечном потоке
волшебной иллюзии,
Умеющий совмещать несовместимое
и абсурдное,
Повелитель, вращающий Колесо Блаженства
и Пустоты,
Герой, видящий во всем один обман,
Развязный бунтарь, которому претят
все мирские привязанности,
Маленький йогин, разоблачающий
иллюзорные планы окружающих,
Скиталец, сбывающий по дешевке Самсару,
Путешествующий налегке, для которого
любое пристанище — родной дом,
Счастливый путник, для которого
его Сознание — Лама,
Победитель, воспринимающий все вокруг
как сознание,
Почитатель Относительности, знающий,
что единство — это множественность,
Налджорпа, чувствующий общий аромат
всех вещей —
Вот только некоторые из масок, что я ношу!

В сочинениях Гуньлэя и других поэтов–искателей Азии восточная безумная мудрость предстает перед нами в самых разных нарядах — шутливой, ироничной, восторженной, отрешенной, сострадательной, противоречивой.

Если поэтам не удалось донести до нас безумную мудрость Востока, тогда нам остается уповать только на удар посоха какого–нибудь дзэнского наставника.

Как бы там ни было, не стоит отчаиваться; столкнуться с небольшим затруднением бывает иногда просто необходимо. Кроме того, сумасшедшие идеи восточных святых дураков могут стать для нас более понятными после того, как мы познакомимся с безумной мудростью Запада. Среди западных течений безумной мудрости наш рациональный ум должен чувствовать себя в более привычной обстановке — хотя бы некоторое время. Так вперед же, на Запад! (Квац!)

* * *

ГЛАВА 4 БЕЗУМНАЯ МУДРОСТЬ ЗАПАДА

Проявления безумной мудрости на Западе менее упорядоченны и носят более расплывчатый характер, чем на Востоке, поэтому обнаружить их намного сложней. Если не брать в расчет несколько немногочисленных групп, объединявших западных религиозных мистиков, включая в их число и те, которые возникали в среде коренного населения Америки, духовная безумная мудрость получила на Западе небольшое развитие.

До появления в конце XIX века экзистенциализма ни одно философское течение не выдвигало идей, столь созвучных безумной мудрости Востока.

Потому что в большой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.

Екклесиаст