Безумная неделя, или Майские хлопоты

Мой первый порыв – отодвинуться подальше от телефона, чтобы Костя не услышал моего изменившегося дыхания. Однако я так боюсь пропустить хоть слово, что сижу неподвижно, затаившись, как мышь, и только мысли в голове скачут бешеным галопом.

Он сказал «обещаю, что это пройдет». Это же… Как хотите, но двух толкований тут быть не может! Это явное объявление о своих намерениях!

Держите меня, я падаю…

– Я, было, подумал пригласить тебя погулять по зоопарку, но как подумал обо всех этих животных в клетках, на которых приходит глазеть куча народу… То есть, у нас, конечно, хороший зоопарк, и вольеры просторные, только…

– Ты хочешь сказать, на нас тоже вчера предостаточно глазели, да?

– Точно! Значит, ты меня понимаешь.

– Не забывай, я там была. В смысле, на вчерашней свадьбе.

– Никогда не забуду, – заверяет Костя. – Так вот, отказавшись от идеи с зоопарком, я стал вспоминать, что еще имеется интересного поблизости, и подумал об озере неподалеку от твоего дома. Там ведь есть лодочная станция, если я не ошибаюсь?

– Есть. И она даже работает.

– Как насчет прокатиться на лодке?

– С удовольствием. Я, кстати, хорошо умею грести.

– Я вроде бы тоже неплохо, – смеется Костик. – Устроим соревнование?

– Легко! – принимаю я вызов.

– Только не думай, что я исключительно из галантности дам тебе выиграть!

«А я уже выиграла!» – думаю я и счастливо улыбаюсь.

– Осторожно, смола!

– Ох, спасибо. И здесь тоже.

– Если бережешь одежду, на этот ствол лучше не садиться. Ты устала?

– Ни капли. Я люблю ходить, главное, чтобы обувь была удобная.

– Аналогично. Не знаешь, куда мы выйдем по этой тропинке?

– Нет. А какая разница?

– Вроде никакой. Мне здесь нравится. Только не возьму в толк, как мы сюда попали.

Я оглядываю глухой, заросший уголок парка, куда почти не доносится шум с центральных аллей. Действительно, в наши планы как будто не входило забираться в непролазные дебри. Мы встретились в начале набережной, окаймлявшей парковое озеро, и собирались прогуляться до лодочного причала, а вместо этого очутились совершенно в другом месте. Как это у нас вышло?

Впрочем, припоминаю – сперва мы сбежали от свадьбы. Не успели мы двинуться по запланированному маршруту, как из кафе «Над озером» высыпала развеселая толпа во главе с невестой и женихом. Не сговариваясь, мы с Костей дружно свернули на боковую дорожку и бодрым аллюром помчались прочь от раздражающего действа. Удалившись на достаточное расстояние от свадебной гулянки и попытавшись сбавить шаг, мы были атакованы сперва подростками на скейтбордах, затем детьми на роликах, малышней на самокатах… Каждый раз мы сворачивали в сторону на все более узкую дорожку, и в конце концов едва заметная тропинка привела нас в надежное укрытие от суеты воскресного вечера. Пожалуй, еще пара часов, и пребывание здесь станет небезопасным – до ближайшего фонаря не меньше километра, так что травмы конечностей, считай, гарантированы, – но до тех пор я намерена сполна насладиться уютом теплых майских сумерек.

– Вернемся на набережную? – спрашивает Костя. Я отрицательно мотаю головой.

– Здесь так хорошо! – я с наслаждением вдыхаю запах сосновой хвои. – И тихо. Как будто мы в лесу.

Сорока, что-то негромко стрекотавшая на верхушке сосны, разражается оглушительной какофонией. Тут же на соседней сосне группа ворон затевает скандал.

– Настоящая лесная тишина, – смеясь, кивает Костя. – Согласись, без подобных звуков в лесу было бы жутковато.

Птицы замолкают, зато активизируются комары и начинают действовать на нервы нудным писком и кровожадными намерениями.

– Против птиц ничего не имею, но комаров кормить не желаю, – заявляю я. – Придется идти дальше.

– Как скажешь.

Костя первым устремляется по тропинке, которая вдруг начинает резко забирать вверх. Ну просто отлично – собирались плавать, вместо этого по горам карабкаемся! Я на такое не подписывалась…

Костя протягивает руку, и мое возмущение испаряется без следа. Я даже чувствую готовность карабкаться ввысь хоть целый километр, но наше восхождение заканчивается уже через пару минут. Мы оказываемся на живописном холме в окружении серебристых осин, под одной из которых я замечаю крепкий и довольно чистый с виду пень. Устроившись на нем вполне комфортно, я, наконец, задаю давно мучающий меня вопрос.

– Почему бабушка пришла в гостиницу, а не подождала со своим объявлением до семейного обеда? Ведь так бы торжественнее получилось!

– А оно ему надо?

– Ты про блудного сына?

– Естественно. Я после нашего с тобой разговора с Толиком встретился и про непутевого дядюшку кое-что выяснил. Интересуешься?

– Чрезвычайно.