Безумная одержимость (ЛП)

Он не давал мне спать до двух часов ночи, проводя руками и губами по всему моему телу, пока я не почувствовала, что меня вывернули наизнанку, выводя это грубое и неуловимое чувство на первый план.

Линии расплывались.

Но это все равно, что пытаться остановить поезд одной лишь силой воли на скорости сто шестьдесят километров в час.

Когда я попыталась вернуться в свою постель, его ответом было простое «нет», а потом он обнял меня, и я забыла, почему вообще хотела уйти.

Встав на ноги, я открыла ящик комода и надела одну из его футболок. Я обнаружила его за кухонным островком, уже одетого в костюм и галстук, наливающего зеленую жидкость в стакан из блендера.

Его взгляд наполнился весельем при виде моего угрюмого выражения.

Я еще больше прищурилась.

— Поскольку все остальные твои девушки, должно быть, были слишком напуганы, чтобы сообщить тебе об этом, я скажу. Есть неписаное правило — никто не включает блендер до восхода солнца, и даже тогда, если это не маргарита, начинают действовать другие условия. Зеленое, Кристиан. Жидкость никогда не должна быть зеленой.

— Ты никогда не была так красива, как сейчас, malyshka. (прим.пер: Малышка)

Я покраснела, мое сердце стало до смешного теплым.

— Я пытаюсь на тебя сердиться, если ты не можешь сказать.

Он улыбнулся.

— Ах, моя ошибка.

Я сглотнула. Переминаясь.

— Ты ешь?

Он приподнял бровь, выпив стакан зеленой гадости одним глотком.

— Типа, твердые тела? Или ты заранее смешивать все детские души?

Он сполоснул стакан и поставил его в посудомоечную машину. Как все аккуратно. Мне казалось, что я порчу его пространство, просто находясь в нем.

— Да, я ем.

Он схватил меня за бедра и усадил на островок, раздвинул мои ноги, чтобы встать между ними. Он скользнул ладонями вверх по моим бедрам, и их тепло заставило меня вздрогнуть.

Я прикусила губу.

— Итальянское?

— Так уж получилось, что это мое любимое.

Он пососал это чувствительное место за моим ухом, и каждая жилка в моем теле растаяла в лужу у его ног.

— А как насчет аллергии? Она у тебя есть?

Я ахнула, когда он медленно прижался своим стояком к моему клитору.

— Ну, кроме любви, тепла и солнечного света?

Его смех был низким и мрачным.

— Продолжай в том же духе, и тебе будет слишком больно, чтобы приготовить мне ужин.

Я ненавидела, что он мог читать меня достаточно хорошо, чтобы знать, что я была взволнована, готовя для него, в то время как я все еще ничего не знала о нем.

— Должна предупредить, что обычно я не готовлю для мужчин.

— Я думал, ты азартный игрок, — протянул он.

Все, что я могла ответить, это низкий стон, потому что его пальцы скользнули внутрь меня, а затем он трахнул меня так сильно, что я все еще могла чувствовать его несколько часов спустя.

У меня была терапия в десять, и я чувствовала себя виноватой каждый раз, когда мне приходилось уклоняться от темы Кристиана и этого просто секса. Я не хотела, чтобы кто-то лопнул этот возбуждающий, помешанный на сексе пузырь, в котором я находилась, и меньше всего доктор Розамунда. Я хотела наслаждаться этим, пока это продолжалось, потому что знала, что это не вечно. Мы друг другу не подходили. В конце концов он поймет, что ничего не изменилось.

Я просто не знала тогда, что это займет всего несколько дней.

Я приготовила ужин в своей квартире, потому что слишком боялась оставить даже крупинку муки на сверкающей столешнице Кристиана.

Я пристально смотрела на него с другой стороны кухонного островка, пока он откусывал первый кусочек. На его губах появилась полуулыбка, но в остальном он не обращал на меня внимания и молча ел.

От выражения его лица у меня потеплело в груди.

— Тебе нравится, не так ли?

Игривый блеск в его глазах.

— Это нормально.

Я усмехнулась.

— Тебе нравится. — я гуляла по островку. — Ты ведь не чувствуешь головокружения, когда смотришь на меня? Или, может, тепло больше, чем обычно? — я приложила тыльную сторону ладони к его лбу, словно проверяя, нет ли температуры. — Что насчёт твоего сердца? Оно уже начало биться?

Его это позабавило.

— На самом деле я чувствую себя немного по-другому.

Мои глаза расширились в тревоге.

Затем он схватил мою руку и прижал ее к своему стояку.

Я со смехом покачала головой, толкнула его в грудь и повернулась, чтобы уйти, но он схватил меня за запястье и притянул ближе, чтобы сказать на ухо:

— Это вкусно, malyshka (прим.пер: Малышка). Спасибо, что сделала это для меня.

Его слова застыли в моей крови, как расплавленное стекло.

В ту ночь я не спала в своей постели.

Не в следующую ночь.

Или последующую.

Глава 29

Джианна

Я стояла перед моими гардероб, кусая губы в нервной дискуссии.

Почему я согласилась на это?

Потому что он был раздражающе убедителен, вот почему.

Накануне вечером я сидела, скрестив ноги, на его диване и смотрела одно из моих дрянных телешоу, в то время как Кристиан сидел за островком и разговаривал по телефону. Закончив разговор, он сказал:

— Мне нужно, чтобы ты завтра кое-куда поехала со мной, malyshka. (прим.пер: Малышка)