Безумная планета

Томми отчаянно работал, чтобы закончить все вовремя. Он чуть ли не молился, чтобы жители Золотого Города оказались победителями и, когда бой закончится, нашли бы его небольшой снаряд и попытались разгадать смысл послания.

Он успел сделать все, что задумал. Теперь оставалось лишь испытать это.

— Они приготовились, мистер Римес, — сказал Смизерс у дименсиоскопа. — Взгляните-ка лучше сами.

Томми взглянул в окуляр. Странно, но золотое оружие исчезло. Все остальное казалось точно таким же, как прежде. Вновь возник расчищенный подлесок. Ничто не отличалось от того, что было раньше. Но Томми заметил слабое движение и увидел Оборванца. Он лежал на земле и, казалось, к чему-то прислушивался, потому что губы его шевелились, он явно говорил с кем-то неподалеку, и на лице его было все то же выражение зловещей радости.

Томми пошарил трубкой по окрестностям. Ничего, хотя… и внезапно он увидел, как по краю папоротникового леса стремительно перемещаются солнечные блики. Что-то приближалось, со скоростью молнии летя по пятнадцатифутовому шоссе из алюминия. Оно становилось все ближе и ближе.

Томми перевел взгляд на то место, где скрывалась засада.

Он увидел, как что-то, блестящее сквозь ветви папоротниковых деревьев, снижает скорость, постепенно останавливаясь. Пауза, и внезапно подлесок исчез. Он упал, как скошенный, словно чья-то невидимая рука нанесла по нему удар. Золотое оружие появилось во всей красе вместе с усмехающимся мускулистым оператором. На долю секунды Томми увидел колесный экипаж, на котором ехало с полдюжины обитателей Золотого Города. Он был изящный, блестящий и обтекаемый. И у него была платформа, явно для перевозки стального шара.

И внезапно все вокруг этого экипажа вспыхнуло ярким светом. Свет шел из оружия Оборванцев, невыносимый свет, точно от вольтовой дуги. Он продолжался, наверное, с долю секунды, затем превратился в красное пламя, которое взметнулось вверх и исчезло.

Транспортное средство из Золотого Города превратилось в груду закопченных обломков. Четверо из шести мужчин мгновенно почернели, как подгоревшие чипсы. Еще один вскочил, шатаясь, на ноги, потянулся к оружию, но не смог его снять, и вдруг выхватил с пояса кинжал и рухнул прямо на него. Томми ясно увидел, что это было преднамеренным самоубийством.

И лишь последний человек остался сравнительно невредимым. Он выхватил что-то похожее на пистолет и стал стрелять какими-то импульсами света. Орда Оборванцев завопила и ринулась врассыпную. Двое-трое из них закричали от боли и тут же были растоптаны остальными.

Но внезапно по всему телу стрелка возникли красные пятнышки. Он выронил пистолет, потому что рука его стала темно-малиновой. А затем на него накинулась кипящая ненавистью, жаждущая крови толпа лесных людей.

Глава V

СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО МИНУТ Томми оторвался от окуляра дименсиоскопа. Он больше не мог выносить это зрелище.

— Почему они его не убивают? — с болью и гневом спросил он. — Ну, почему они не могут его просто убить?

Он чувствовал себя невыносимо бессильным. В ином мире толпа полуголых отступников терзала пленника. Он не был мертв, этот исключительно выносливый человек из Золотого Города. Его связали, и несколько Оборванцев взялись его охранять, причем охранники развлекали себя пытками пленника, мелкими, но чрезвычайно болезненными. Они скакали перед ним и ликующе выли, когда связанный пленник корчился от боли.

Он был чрезвычайно храбрым человеком. Беспомощный, он лишь откидывал голову и оскаливал зубы. Пот покрывал его тело и лоб. Но он старался не корчиться и смотрел на своих мучителей с мрачным, отчаянным вызовом.

Охранники делали жесты, слишком ясно описывающие ожидающую его смерть. Человек из Золотого Города был пепельно-серым и совершенно отчаявшимся, но все равно несломленным.

Смизерс занял место Томми у окуляра инструмента. Ноздри его дрожали от развернувшегося перед ним зрелища. Остатки машины из Золотого Города, конечно же, были разграблены. За взятое у мертвых оружие ссорились, даже дрались. Оборванцы бились за него друг с другом, словно с врагами. Большой золотой механизм на телеге уже тащили куда-то в прежнее укрытие. Так или иначе, было ясно, что те, кто волок его, требовали, чтобы пленника не убивали до их возвращения.

И при виде пленника, который в муках ожидал смерти, Смизерс скрипел зубами.

— Я не вижу ни профессора, ни мисс Эвелин, — сказал он. — Очень надеюсь, что они этого не видят.

Томми стоял, покачиваясь с пятки на носок.

— Они были рядом, — резко сказал он. — Я видел их! Они видели, что произошло в засаде! И теперь они смотрят, как мучают этого человека!

Кулак Смизерса сжался и разжался.

— Возможно, у профессора хватило здравого смысла увести мисс Эвелин туда… э-э… где она ничего не услышит, — медленно проговорил он. — Надеюсь, что так…

Томми всплеснул руками.

— Я хочу помочь тому человеку, — закричал он. — Я хочу что-то сделать! Я видел, как они обещали убить его! Я хочу… хочу убить его сам! Во имя милосердия!