Безумная практика

Усталые после получаса бесплодных поисков, мы вышли в коридор. Обычно в таких случаях устраивается грандиозный перекур, но ни я, ни, надеюсь, Даша с Варей не курили. Мы стали кружком и как по команде подняли глаза вверх. Нет, не на люстру — это было бы слишком смелым предположением, — мы посмотрели на единственный предмет мебели, установленный в коридоре (ну не обзавелся я еще прихожей), на полку для головных уборов. Под пристальным наблюдением девочек я протянул руку и взял норковую шапку, одиноко покоящуюся на полке. Дальше была сказка про смерть Кощееву, но в сокращенном варианте: в коридоре полка, на полке шапка, в шапке пакет, в пакете портмоне, в портмоне ключи. Девочки устало вздохнули, и по их состоянию можно было предположить, что на сегодня они нагулялись, наелись и напились.

Когда я робко предложил им все-таки выйти из дома, они задумались, грустно посмотрели в зал на торчащий край дивана, еще раз вздохнули и бесхитростно заявили:

— Мороженого уж больно хочется.

Радуясь, что легко отделался, я закрыл за нами дверь и направил гостий к лифту. Нажав на кнопку и не услышав знакомого гула, я задумался о том, что могут со мной сделать две практикующие ведьмы после того, как я предложу им пешком спуститься по лестнице с тринадцатого этажа? Разве что объяснить им, что лифтеры, ссылаясь на профилактические работы, периодически отключают лифт, чтобы срубить с жильцов, обзаводящихся мебелью, денег на удовольствия, расфасованные в емкостях по 0,25 и 0,5 литра? Вот пусть девчонки и сделают с ними, что хотят, не один же я в доме мучаюсь. «Интересно, в курс „бытовой магии“ входит кодировка от пьянства?»— пришла мысль, и вслед за ней другая: «Надо бы вообще вызнать, какие чудеса туда входят, может, что полезно будет, а что и прибыльно, мне обещали же уют и комфорт». Отвлеченный раздумьями о возможностях девочек, я почувствовал, что Даша трогает меня за руку:

— Александр Игнатьевич, а зачем мы тут стоим? Вы дорогу забыли? Я думаю, нам надо вниз.

Надо же, какой сообразительный ребенок! И как хорошо ориентируется на местности, просто гёрлскаут какая-то.

— Да, вниз, — вздохнул я, ткнул кулаком дверцу лифта и пошел к лестнице.

Девочки двинулись за мной. Где-то после первой сотни ступенек Варя поинтересовалась:

— А что, другого способа спуститься нет?

— Вообще-то есть. Можешь подняться домой и. поскольку метлы у меня нет, полететь на венике. Впрочем, к нему можно привязать ручку от швабры для улучшения аэродинамических свойств.

— Не умею пока, — со вздохом ответила Варя, не заметив моего ехидства. Предложение ей явно понравилось.

— Значит, лифт не работает, — сказала Даша и тут же задала вытекающий из этого утверждения вопрос: — Это что, нам и подниматься пешком придется?

Девочки остановились, приблизились к перилам и посмотрели сначала вниз, потом вверх. На их лицах отражалась внутренняя борьба между желанием погулять и поесть мороженого и полным отсутствием желания идти пешком. Сестры переглянулись, будто ища поддержки друг в друге, не нашли ее, еще раз взглянули вверх и решили, что в мою квартиру им тоже придется подниматься, но у меня дома, кроме сахара, ничего сладкого нет, а значит, единственно правильный путь — вниз. Мы снова затопали по ступенькам.

Через какое-то время (мы отмахали еще несколько этажей) до наших ушей донеслись: грохот входной двери, шарканье ног, а еще через несколько секунд ругань в адрес лифтеров, принуждающих подниматься пешком на четвертый этаж старую больную женщину, отдавшую все силы и здоровье неблагодарным детям. Я поморщился: баба Зоя была атаманшей в неформальной организации, состоящей из нескольких, хотя и преклонного возраста, но вполне боеспособных единиц женского пола и держащей в страхе жильцов. Несмотря на то что дом был заселен сравнительно недавно, бабули ухитрились познакомиться, сплотиться, вызнать все и обо всех и уже попортить соседям немало крови. Собранные ими досье на соседей, хоть и не были распечатаны на бумаге, но до последнего слова хранились в хитросплетенных закоулках их мозговых извилин. Старческий склероз при всей своей силе не мог одолеть этих бабуль, готовых пересказать чуть ли не поминутно все события, связанные с конкретным жильцом на протяжении последнего месяца.