Безумная Роща

Прав оказался Лорд Зерем. Ибо после того, как заключен был мирный договор, послал Келесайн некоторых своих учеников в те земли. Там возвели они храмы Бога Света и открыли больницы и школы. Сменилось несколько поколений — и в безраздельное свое владение получил Келесайн те земли и города, ибо посредством школ и храмов овладел он умами их жителей, а посредством больниц заслужил их великую благодарность. Как к справедливым судьям, стали обращаться к его людям насельники той страны.

Также и в другом оказался прав Зерем — мятежные ученики Алгарсэна и ученики их, и сыновья сыновей их, недолго сохраняли мир. Не раз и не два начинали они смуту, и всякий раз приходилось усмирять их — когда убеждением, а когда и силой. И убивали они верных Келесайну, а те, в свою очередь, преследовали их и враждовали с ними. Наблюдая это, не раз говорил Зерем своим приближенным:

— Сколь более жесток Повелитель Молний, нежели я! Ибо я не щажу врагов — он же посылает на смерть верных друзей своих, и обрекает на мучительную гибель самых преданных слуг. Много проще было бы уничтожить эти сорняки в самом начале, чем теперь, когда они осмелели от своей безнаказанности и распространились повсюду, угрожая погубить весь урожай моего соседа, столь жадного до истины и справедливости!..

РОДИЧИ (история десятая)

Сестра Келесайна, Талиана, была замужем за Гасхаалем, Повелителем Ворон. Не по нраву был Келесайну этот брак, но все же вынужден он был смириться с ним, и признать Гасхааля, своего недруга, как одного из Лордов Эссенлера. Нечасто появлялся Келесайн в его замке, располагавшемся на Вороньем Острове, однако ж иногда бывал там, навещая сестру. Через некоторое время после происшествия с Повелителем Драгоценностей и беспорядков, учиненных его сыновьями и вассалами, отправился Келесайн снова на Вороний Остров, потому что был приглашен на Остров его хозяином — да и сестру свою, занятый делами Рассветных Земель, Келесайн не видел вот уже более года.

Любезно был принят он в замке Гасхааля, и за обедом просили его хозяева замка рассказать им что-нибудь о том, что происходит сейчас в Рассветных Землях. А надо сказать, что Вороний Остров не являлся в полной мере частью Эссенлера — это был мир сам в себе, но весьма небольших размеров: всего лишь за два или три часа можно было пройти его из конца в конец, от одного края Острова до другого. Обычно плавал этот Остров в сумраке между иными, большими мирами, изредка приближаясь к ним, но с тех пор как Гасхааль был допущен к волшебству Эссенлера, Остров его прикрепился к этому миру, словно корабль, завершивший долгое странствие и стоящий ныне недвижно в портовой гавани.

Рассказал Келесайн о неприятностях, случившихся в последнее время. И о горькой участи Алгарсэна и учеников его рассказал он. Вознегодовала тогда Талиана:

— Нет у вас чести, — сказала она. — Сколько вас было, когда напали вы на Повелителя Драгоценностей? Только лишь трое? Отчего всем Советом вы не набросились на него, как голодные волки?

— Одному Тарнаалю удалось одолеть его, — отвечал Келесайн, — но даже выступи против Алгарсэна весь Совет Лордов, нельзя было бы назвать это бесчестным, потому что всем нам он бросил вызов и всех нас желал подчинить своей воле. Не поединок это был, но справедливая кара.

— Выслушали вы его? Узнали, зачем сотворил он эту драгоценность? Как же можно назвать справедливым приговор, если не было и самого суда?

— Хватило и той лжи, которую он раньше говорил на Совете, — отрезал Келесайн.

— А что случилось с сердцем Рассветных Земель, которое Алгарсэн обратил в драгоценность? — Спросил Келесайна Повелитель Ворон.

— Ничего, — отвечал Келесайн.

Усмехнулся этим словам Гасхааль.

— Вот как? А не боишься ли ты, что кто-нибудь другой протянет руку и возьмет эту драгоценность?

— Не боюсь, — отвечал Повелитель Молний, глядя в глаза своему недругу, — потому что сердце это невидимо, неосязаемо и неощутимо. Для себя изменял его Алгарсэн, и только он сам мог бы владеть им. Для этого он связал сердце со своей Силой: но сейчас, когда Алгарсэн уничтожен, часть его Силы, связанная с сердцем Эссенлера, ушла в глубины Рассветных Земель и недоступна отныне никому из Обладающих. Нет волшебника, способного владеть ею, как нет и не будет никогда второго Повелителя Драгоценностей.

— Благодарю тебя, шурин, — со смехом сказал ему Гасхааль, — ибо ты разрешил мое недоумение: вот уже который день, когда я гляжу на Эссенлер посредством волшебного зрения, глаза мне слепит некий блеск в самой сердцевине этого мира. Долго я не мог понять, какова природа этого блеска, и только теперь узнал это.

Пристально посмотрел на него Повелитель Молний, и молвил:

— Превосходная вещь — наблюдение. Ограничивающийся наблюдениями живет долго, а тот, кто действует необдуманно — коротко.

— Зато умеющий наблюдать и поступать обдуманно, живет не только долго, но и приятно, — в тон отвечал ему Гасхааль.

— Иногда самый мудрый поступок — ограничиться наблюдениями, — сказал Келесайн.

На сем завершили они беседу, и Повелитель Молний покинул Вороний Остров.