Безумная страсть

Эйприл взглянула и ахнула. Это была настоящая клетка, между деревянными планками которой вставлены железные прутья. Мрачное сооружение тащили две лошаденки, такие тощие, что можно было пересчитать им ребра.

- Но ведь это клетка! - в ужасе прошептала она. - Неужели ты повезешь меня в клетке?…

Вместо ответа Блэкмон снова опустил ей на плечо тяжелую руку, и Эйприл ничего не оставалось, как повиноваться. Криво усмехнувшись, он повторил:

- Я ведь уже сказал - тебе нечего бояться. Слушайся меня, и мы отлично поладим. Я знаю, что не красавец, но если ты мне позволишь, я буду очень мил с тобой… - Эти слова сопровождались сальным смешком и такими двусмысленными подмигиваниями, что Эйприл снова передернуло от отвращения. - Кстати… Там, в погребе, ты мне что-то говорила про свою собаку. Так ведь?

Эйприл стремительно обернулась и в упор - с надеждой - посмотрела на Блэкмона.

- Я привязала ее в амбаре. Он здесь недалеко, за тем лесом… Может быть, вы отвезете меня туда? Ну пожалуйста! Иначе моя собака умрет с голоду…

- Ну уж нет! - ухмыльнулся Блэкмон. - Этого я сделать не могу. А вдруг ты по дороге сбежишь? Офицерам не очень-то понравилось то, что ты натворила в госпитале, и они решили упрятать тебя в тюрьму Тарборо, причем надолго. Я даже не буду говорить, на сколько, чтобы ты не расстраивалась. Лучше тебе об этом пока не знать. Поняла?

Он снова обнажил свои гнилые зубы. Эйприл передернуло от отвращения. Блэкмон снова ударил ее по плечу, но когда девушка покачнулась, подхватил, чтобы она не упала.

- И прекрати задирать нос! Зачем ты всякий раз, как только я взгляну на тебя, делаешь вид, что тебя вот-вот стошнит? Изменить свою внешность я не могу, и тебе волей-неволей придется глядеть на меня. Нам предстоит провести вдвоем много, очень много времени, так что советую тебе успокоиться и принимать меня таким, какой я есть.

У Эйприл еще оставалась надежда, что этот здоровяк выслушает ее. Набравшись храбрости, она начала:

- Но все было совсем не так! Я не шпионка. Я пришла проведать своего жениха…

Блэкмон закрыл ей рот ладонью, и Эйприл пришлось умолкнуть.

- Хватит твердить одно и то же. Даже если бы я поверил, я все равно ничего не могу поделать. В моем ведении находится специальная женская тюрьма, и мне приказано доставить тебя туда. Так что полезай в повозку, и к полудню мы уже будем на месте. Я позабочусь о том, чтобы на обед тебе дали дополнительную порцию. А еще ты наденешь прелестное тюремное платье. Тебе нравится коричневый цвет? Надеюсь, что да! С этих пор ты будешь, как и все мои женщины, одеваться только в коричневое. Все мои женщины носят этот цвет.

Может быть, ей не удастся сбежать от этого гориллоподобного мужлана, но попробовать все же стоит. Она резко опустила голову и впилась зубами в его руку, а ногой с силой ударила в пах. Ожидая, что тюремщик согнется пополам от боли, она рванулась бежать - сама не зная куда, но бежать, бежать быстро и долго, пока все это не останется позади, как кошмарный сон.

Однако сержант Кейд Блэкмон даже не шелохнулся.

Эйприл не верила своим глазам, а он стоял и улыбался, как будто она пошутила.

- Неужели ты думаешь, что такая малявка, как ты, может причинить мне вред? Тогда, милочка, тебе предстоит многому научиться!…

С этими словами он легко подхватил Эйприл на руки и понес к повозке.

- У меня ведь там… дай-ка припомнить… ну да, двадцать две таких пташки, как ты, - продолжал рассуждать он как бы с самим собой. - И со всеми я справляюсь практически один. Мои девочки это знают, вскоре узнаешь и ты. А если будешь и дальше артачиться, я могу рассердиться, и тогда тебе придется очень плохо. Мне самому бы этого не хотелось. Дело в том, что когда меня заносит, я не могу остановиться. А силой, как видишь, меня Бог не обидел!

В доказательство своих слов Блэкмон легко, словно пушинку, подхватил Эйприл одной рукой, а другой принялся открывать клетку. Толкнув девушку внутрь, он запер дверцу.

- Ехать нам не так чтобы далеко. Часа за три обернемся. Вымоем тебя, накормим. Ты и так красивая девушка, а уж если тебя отмыть…

Эйприл рванулась вперед и, вцепившись в стальные прутья, начала изо всех сил трясти их, словно надеясь сломать.

- Ах ты грязный ублюдок! Ты такой же, как они все. Почему ты мне не веришь? Я только хотела повидать Олтона… рассказать ему все… О Господи, да что толку с тобой разговаривать?…

Она без сил опустилась на пол, судорожно всхлипывая и ненавидя себя за эту слабость… ненавидя всех и каждого, кто довел ее до такого состояния.

Блэкмон тронул поводья, и повозка медленно двинулась в путь. Обернувшись и внимательно посмотрев на Эйприл, он неожиданно спросил:

- Так где, ты говоришь, привязана твоя собачонка?

Эйприл удивленно подняла голову, не веря своим ушам.

- Что ты сказал? - прошептала она. Наверное, она ослышалась. Или, может быть, Блэкмон нарочно дразнит ее. Неужели его и впрямь обеспокоила судьба Счастливчика?

Наслаждаясь ее замешательством, верзила рассмеялся.