Безумно горячий (ЛП)

– Да, так и сделай. – Ропер сощурил глаза и показала на него ножом, которым разрезал бифштекс. – Ты сделаешь это для меня, Кристо, а я что-нибудь сделаю для тебя. Теперь вали отсюда.

Ропер отпустил его резким кивком, и Хокинс, проходя мимо Кевина, приказал тому поторапливаться. Ему нужен был чистый и быстрый отход, пока Ропер не додумался послать в веселую поездочку кого-то третьего. Проверка вероятнее всего пустующей автомастерской не особо походила на полноценную вылазку банды. Именно эту грань сложившейся ситуации Хокинс и ценил больше всего, надеясь, что все пройдет так тихо, как это будет возможно: просто два парня прокатятся в Коммерс Сити, чтобы обчистить одно место и понаблюдать за ним чуток.

Конечно, согласно его плану, только один из них действительно будет знать, где они побывали. Второй будет в отключке.

За стенами «Джек О`Найнс» на Семнадцатой улице дорожное движение постепенно стихало, отходя от часа пик, а город заступал на ночную смену. Бары были переполнены, рестораны разгонялись в ожидании ужина, магазины закрывались. В паре кварталов южнее Хокинс видел горящий всеми огнями Денверский центр исполнительных искусств. Он был там четыре месяца назад, слушал «La Traviata» вместе с сопредседателем Денверской оперной гильдии – весьма изысканной дамой по имени Ванесса Сэттлер, которая до сих пор оставляла сообщения на его автоответчике. Работенка у Ропера эффективно свела на «нет» их отношения. Хокинс не смешивал работу с удовольствиями. Если он был под прикрытием, то был под прикрытием, а он очень сомневался, что Ванесса позволила бы «Кристо» даже припарковать машину, не говоря уже о том, чтобы разрешить ему делать с ней то, что он сделал после того, как привез ее домой после спектакля.

Быстрая ухмылка скользнула по его губам. Да, он знал, почему она продолжает звонить.

– Черт, это было мерзко, – сказал Кевин, которому пришлось пробежаться, чтобы догнать Хокинса. – Ты видел этот нож, приятель? Это ж каким надо быть хладнокровным сукиным сыном, чтобы сначала разделать ту шлюху в Уэзи, а потом есть свой долбаный бифштекс тем же самым долбаным ножом.

– Да, это было жестоко, приятель, реально жестко, – ответил Хокинс. И не соврал.

Он направился по ближайшему переулку к неприметному новенькому Бьюику, который ласково называл Шейлой. Крепкая, без внешнего лоска, она была сделана для работы и достигала своего потолка при ста двадцати – одна из длинного ряда похожих Шейл. Стил Стрит каждый год выставляла таких Шейл на продажу. Большие мускулкары, такие, как Джанетт или Роксанна, были слишком заметны для парня, который хотел сохранить свою личность в секрете. Это в очередной раз нашло свое подтверждение только что в «Джек О`Найнс».

Хокинс скользнул за руль Шейлы и нагнулся, чтобы достать пачку сигарет из бардачка. В самый подходящий момент Кевин сел на пассажирское сидение, и Хокинс вырубил его одним точным движением локтя промеж глаз, потом потянулся и захлопнул пассажирскую дверь.

Кевин рухнул на сидение.

Черт. В парне было проницательности как в пуговице.

Шейла заурчала как огромная кошка, когда Хокинс завел мотор и поехал по переулку. Держа одну руку на руле, другой он достал сигарету, потом бросил пачку на торпеду и открыл телефон.

Первый звонок пошел быстрым набором Киду.

Второй – Куину.

Глава 14

Пять минут.

Со звонка Хокинса прошло пять минут. С тех пор, как Кид сказал Никки МакКинни, чтобы она хватала все, что ей нужно, и они уходят, прошло пять минут.

А она все еще была в ванной.

Какого черта она делает в ванной целых пять минут?

Когда он был сержантом Корпуса морской пехоты США и ему говорили сваливать, он сваливал.

Она – что? Что она делала? Он и понятия не имел. Душ был выключен. Туалетный бачок зашумел минуту спустя после того, как она закрыла дверь. Ему было не жалко времени, которое необходимо, чтобы воспользоваться уборной – во всяком случае, не особо жалко – но вот остальные четыре минуты сильно давили на психику.

Слишком сильно.

Он дважды просил ее поторапливаться, и она дважды ответила ему «окей».

Нет, не «окей». Она все еще была там.

Он прекратил расхаживать около «Нарцисса» в гостиной и глянул на лестницу. Свет просачивался в щель под дверью ванной.

Тихо чертыхнувшись, он начал подниматься вверх, за раз преодолевая по три ступеньки. Его М40 и остальные боеприпасы лежали в сумке, висевшей через плечо. В руке у него был короткоствольный дробовик, а подмышкой – кобура. Он был готов к драке, а она… что?

Он и понятия не имел.

Короткий стук в дверь объявил о его приходе.

– Мэм. Мисс МакКинни. Нам нужно уходить сейчас.

Хокинс позвонил сразу же после ухода Трэвиса. Кид все еще был снаружи, и все выглядело нормальным – но то было пять гребаных минут назад. Если бы Никки МакКинни была мужчиной, он бы прервал весь этот идиотизм еще четыре с половиной минуты назад.

– Открыто.

Открыто? Какого хрена это значит? Ему, что, просто зайти?