Безумно горячий (ЛП)

– Как консультанту мне платят тысячу долларов в день. – Рано было еще пускать его на подножный корм, хоть он и не так ясно помнил все чертовы вещи, которые здесь творились.

– Тысячу долларов в день? – Ее брови взлетели почти до линии волос на лбу.

Он, и правда, удивил ее этим, что хорошо его насмешило. Теперь ему было трудно превзойти своих девочек. Никки все время затыкала его за пояс. Она целиком состояла из энергии, творения и ударов молний, которые летели под неожиданными углами. Реган была ее полной противоположностью: всегда организованная, действующая согласно правилам, шаг за шагом, по-своему блестящая, но никогда не использующая собственный потенциал полностью из-за постоянного страха рискнуть.

Уилсон частично винил в этом себя. Он вырастил сына согласно своему представлению о суровом и выносливом полевом исследователе, во-первых, и профессоре, во-вторых. Было бы преуменьшением сказать, что Уилсон оказался не готов к заботе о двух маленьких внучках. Хотя он никогда, никогда-никогда, даже на секунду, не задумывался об альтернативе. Никки и Реган принадлежали ему, они были всем, что осталось после катастрофы в Перу. И все же он мог сделать для Реган больше, чем просто быть довольным, что она пошла по его стопам. Никки раскрывалась в своем собственном направлении, но ему всегда казалось, что он должен был предложить Реган больше вариантов, поддерживать ее в попытке попробовать что-то новое.

И уж конечно ему стоило проявить твердость в той ситуации с идиотом Хэнсоном. Ни о чем в своей жизни он не сожалел, как о том, что позволил ей выйти замуж за Скотта. Она практически сразу стала несчастной. Но если он не был готов к маленьким девочкам, то девушки-подростки просто связали его по рукам и ногам. Слово «эмоциональная» вряд ли могло бы описать Реган в семнадцать, восемнадцать и девятнадцать. «Гормональный вихрь» подошло бы лучше.

На самом деле, однажды он подумал, что брак чуть успокоит ее. Так и случилось – только чересчур. Ко времени развода, она была так несчастно спокойна, что казалось, будто в ней умерла искра.

Хотя сегодня он вновь увидел ее. Не теперь, когда она готовила его ко сну, и, несомненно, собиралась устроить ему допрос с применением физического насилия касаемо его лекарств и, вероятно, раздумывала, как бы еще накинуться на него по поводу пропущенного звонка, но раньше, когда они с Куином Йонгером только появились. Она почти светилась, столько искры было в ней.

Он внимательно присмотрелся к ней, замечая кое-что – кое-что необычное. На ней была одета очень широкая футболка, которая совершенно не соответствовала ее стилю, и она была лишь наполовину заправлена в юбку, что расходилось с ее характером еще сильнее. Ей нравилась девчачья одежда, чем девчачей, тем лучше. Волосы в полном беспорядке – неслыханное обстоятельство. Опрятность была для Реган как религия. А вот Никки проводила в ванной комнате часы, чтобы уверить других людей, что она только что вылезла из блендера. Уилсон так и не смог понять, кто из них кого переплюнул. Наверняка он уяснил лишь одно – единственной безопасной оставалась ванная на первом этаже.

Но Реган, сегодня…

Что-то вспыхнуло в его мозгу, и он вспомнил, что должен был кое-что ей рассказать сегодня.

Что-то невероятно важное.

Он нахмурил брови и опустил глаза вниз, думая, думая.

– Что такое, Уилсон? – В ее голосе слышалось беспокойство. Потом до него донеслись ее шаги через комнату. Она встала на колени рядом с ним и положила свою руку на его. – Что случилось?

Он не мог вспомнить. Он слишком устал, чтобы вспомнить. День был ужасно длинным. Он встряхнул головой и посмотрел на нее, но память не вернулась. Он помнил мягкий серый цвет глаз Эвелин – у Реган глаза были точно такие же. Его жена тоже была блондинкой, такой же миниатюрной как Реган. Хотя у Эвелин все же не было всех достоинств Реган. Фигура девушки в свое время стала для него тяжелым крестом – он постоянно пытался прикрыть и застегнуть ее сверху донизу, бросая самый злобный из всех злобных взглядов на парней, которые интересовались ею.

Может, в том-то и была проблема. Тогда он отпугнул всех молодых, надеявшихся получить шанс. Но если бы он меньше паниковал и больше прислушивался к голосу разума, то мог бы потратить свои силы на то, чтобы отпугнуть Скотта Хэнсона.

– Тысяча долларов в день. Это поразительно, но ни пени меньше, чем ты стоишь, – сказала она, одаривая его ободряющей улыбкой.

Тысяча долларов? На секунду он задумался, о чем идет речь, но потом вспомнил – о деньгах.