Безумно опасна (ЛП)

— Стой.

Глава 14

— Что? — спросила Баба, немного резко. Может он хочет, в конце концов, предложить пойти вместо нее?

— Ты в этом собираешься идти?

Она хотела закатить глаза, но подумав получше, посмотрела на себя и увидела босые ноги и грязную юбку.

— Проклятье. Определенно, не самая удачная мысль.

Королева была ярым приверженцем протокола. Она побежала в спальню и быстро переоделась в официальное одеяние для двора, и вернулась одетой в красную шелковую тунику с глубоким круглым вырезом, которая подчеркивала ее формы, а также в черных бархатных лосинах, подоткнутых в высокие кожаные сапоги, такие блестящие, что в них можно было увидеть свое отражение. Узкий серебряный меч висел у нее на правом бедре, а маленький, богато украшенный кинжал был на левом, оба крепились к отделанному драгоценными камнями поясу. Ее обычно неукротимая темная шевелюра была поймана в тонкую паутинку, украшенную маленькими гранатами и рубинами, которые сверкали как звезды в золотой филигране, а вокруг ее шеи было простое ожерелье в форме дракона с рубинами вместо глаз.

— Лучше? — спросила она, крутясь, чтобы они могли ее лучше рассмотреть. Острый каблук вонзился в ковер под ее ногами, и маленькая огненная саламандра пискнула и извернулась, избегая ущерба.

Михаил поиграл бровями, плотоядно глядя на нее.

— Гораздо! Ты прекрасно привела себя в порядок, Баба.

Грегори и Алексей кивнули, соглашаясь. Даже пес выглядел впечатленным.

— Ты знаешь, Чудо-Юдо, — сказала она, — так как мальчики все равно здесь, они могли бы поохранять источник Живой и Мертвой Воды за тебя, а проход за меня, — сказала она с надеждой. — Разве тебе не хотелось бы сменить эту мохнатую форму и снова расправить свои крылья?

Он покачал своей большой головой.

— Спасибо, но нет. Я лучше буду живой собакой, чем мертвым драконом. Я ни за что не буду доставлять плохие вести Королеве. Но, конечно, передавай ей от меня привет.

Баба опустила плечи. Больше не было смысла оттягивать — время пойти и сказать самой могущественной женщине в Иноземье, что существует не только брешь в ее защите, которую не обнаружил никто из ее людей, но и что кто-то использовал ее, чтобы нарушить правила с двух сторон прохода. Все точно должно пройти хорошо.

Она подошла к двери шкафа и открыла ее — и сразу же проход, без всяких искажений. Оказалось, что он может работать без споров … и именно в тот раз, когда ей этого не хотелось.

***

Однако, когда она оказалась по ту сторону, все пошло не так гладко. В теории, если у нее в голове было четкое представление, куда ей нужно попасть, то дверь должна была открыться неподалеку, и после короткой прогулки она должна была попасть сразу ко двору. Вместо этого, она очутилась в мрачном закутке, который она узнала по своим юношеским неудачным приключениям, это был дом недружелюбного тролля и его жены — плотоядной дриады по имени Люсинда. Это были не те люди, с которыми она хотела снова встретиться, даже если бы не торопилась. Сосредоточившись на своей цели — увидеть Королеву и Короля, Баба глубоко вздохнула и встала на ближайшую тропинку.

Колючие синие лозы обхватили ее ноги, и она почти упала вниз головой в овраг, где росли огромные розы насыщенных кислотно-розового, неоново-зеленого и коричнево-малинового цветов. Лепестки больше, чем ее ладонь посыпались на ее голову, когда она попыталась удержать равновесие, а приторный аромат перехватил дыхание. Она сосредоточилась сильнее, преодолевая долину и выходя на другой путь. Радужные ящерицы размером с Бьюик грелись на солнце, сидя на пустынных камнях и располагаясь друг на друге, пока не начинало казаться, что они достанут до неба. Никто больше не мог жить под этим безоблачным бледно-желтым небосводом кроме колючих кактусов и ковра из низко растущего красного мха, который сочился чем-то оранжевым, когда она наступала на него в своих шипастых сапогах. Она выбрала еще одну тропу.

Липкие грязно-белые нити перекрывали пыльную дорогу. Было ощущение, что находишься в каком-то старом подземелье или подвале, хотя Баба не узнавала где именно. Единственный источник света был в дальнем углу, откуда раздавался странный щелкающий звук, возвещающий о появлении огромного белого паука, который излучал зловещее сияние, как будто привлекая что-то достаточно глупое, что ищет утешения в этой тьме. Из открытой пасти выглядывали влажные клыки, с которых капал яд, когда арахнид преодолел комнату, паутина вибрировала как одержимая арфа. Баба повернулась и побежала в направлении, откуда она пришла.

Бесконечный бледно-зеленый лес был лишен троп. Только деревья, сколько можно было окинуть взглядом, блокирующие тусклое псевдосолнце этой реальности, и заменяя его мрачными тенями, которые окрашивали воздух печалью. Там были высокие деревья, чьи ветви скрипели и стонали от невидимого ветра, и маленькие деревца, сражающиеся за выживание у подножия более старых, согнутые и перекрученные.