Безумно влюблен (СИ)

Архипов кивнул и повел жену к выходу. Вдвоем они спустились на лифте на самый нижний этаж. Там уже ждала машина, а за рулем – водитель. Лада удобно устроилась на заднем диване, а Тимофей рядом с ней. Девушка даже не стала возражать, как ее ловко пристегнули специальным ремнем безопасности. Лишь покачала головой, показывая свое отношение к хронической паранойе любимого. Что ж, пусть заботится о ней, если ему от этого спокойно.

По дороге к родителям Лады, Тим сделал несколько рабочих звонков. Девушка не возражала, ей самой было чем заняться. Например, придумать, как аккуратнее сообщить родителям и всей родне об их с Тимофеем интересном положении.

Нет, Лада была уверена, что семья обрадуется, однако реакция отца немного настораживала. Совсем недавно в очередном, пусть небольшом, но споре с Тимом, отец обронил, что детей заводить пока рано. Потому что у Лады юный возраст, и все еще впереди.

Словом, Лада немного волновалась. Однако та искренняя радость, что светилась в глазах мужа, стирала любые сомнения.

– О чем вы с Богданом болтали вчера целый час по телефону? – вспомнила вдруг Лада, когда Тим убрал телефон в карман пиджака.

– Ему нужен был совет человека, опытного в сердечных делах, – усмехнулся Архипов и многозначительно улыбнулся, когда Лада рассмеялась: – Ну а что? Хочешь сказать, что у меня нет опыта? Я ведь покорил тебя, малышка.

– О, да, покорил, – смеялась Лада. – С первого се...

– С первого поцелуя, – возразил Тим и хмыкнул, – помню, как ты выскочила из торта. Я уже тогда обалдел от твоей растяжки. От твоих ножек стройных.

– Прекрати, Архипов, – шепнула Лада, краснея и спрятав лицо на мужском плече.

– Но больше всего, Услада моя, меня покорил твой поцелуй, ну и все, что было дальше, – никак не унимался Тимофей, намеренно дразня Ладу. – Ладно, все, молчу.

Архипова фыркнула. Ну вот и как ей дальше в таком состоянии ехать? Хорошо, что до особняка родителей еще, как минимум, полчаса. Успеет успокоится. Однако в эту самую секунду до состояния покоя Ладе, ох, как далеко. И соски стали вдруг нестерпимо чувствительными. Это все из-за беременности, Лада понимала. И возбуждается она за секунду, стоит Тиму поцеловать ее, коснуться, шепнуть что-то на ухо. Да даже посмотреть горячо, а Лада уже готова была на любые глупости и самые необдуманные поступки.

Впрочем, это ведь не из-за беременности. Вернее, не только из-за разбушевавшихся гормонов. Все эти изменения связаны с Тимофеем. С тем, как сильно она любит мужа. А он – любит ее.

– Я тебя люблю, – озвучила Лада свои мысли прямо на ухо Тимофею.

– И я тебя, девочка моя, – пробормотал он, погладив щеку, уголок рта, обжег взглядом, – я тебя поцелую сейчас. Помаду размажу.

– Плевать! – фыркнула Лада и первой потянулась к твердым губам.

Дорога до особняка Широковых показалась невероятно короткой. А там, в доме, где выросла Лада, уже собралась вся семья. Сегодня – день выписки Богдана из больницы.

После многочисленных операций и реабилитации брат, наконец, вернулся домой.

Глава 19

Богдан был рад оказаться дома. И пусть парня каждый день навещали кто-то из семьи, а все равно эти визиты не могли сравниться с теми чувствами, когда возвращаешься в родные стены.

Широков передвигался самостоятельно. Не осталось ни хромоты, ни прочих неприятных последствий ранений и аварии.

Кроме одного. На теле Богдана было множество рубцов. Да, операции по пересадке кожи были успешными. Как и лазерная терапия. Как и прочие процедуры, которым не было конца. Однако для Богдана это было уже слишком. Он хотел, чтобы его перестали донимать профессора. Чтобы все было, как прежде. Ну или почти так.

Взгляд парня скользил по людям, собравшимся на террасе и в саду отцовского особняка. Здесь были все, и Архиповы, и Варгиновы. Тим с Ладой тоже уже приехали. И глядя на сестру, на то, как она счастлива с Архиповым, Богдан понимал, что пострадал не напрасно. Ведь это он оказался на месте друга. И кто знает, как все могло бы сложиться.

– Держи, – прямо у его носа мелькнул большой бокал, наполненный пивом.

Врачи запрещали Богдану употреблять алкоголь. За те месяцы, что Широков провел в клиниках, он уже привык к определенному режиму, даже с диетой свыкся. Но иногда ему хотелось нарушить все эти правила и порядки. Пару раз даже получалось. И, что самое смешное, напарником по вот таким нарушениям, стала Майя. Девчонка как-то умудрилась протащить через охрану клиники и мимо лечащего врача целых две банки пива. Контрабанда была удивительно классной на вкус. Тот вкус пива почему-то врезался в память Богдана.

– Да я и сам могу, – пробормотал Широков, не торопясь брать бокал в руки.

А взгляд скользнул по тонким длинным пальцам Майи, обхватившим стекло. У девушки были удивительно длинные и изящные пальцы. А у Богдана... У него перчатки закрывали шрамы и рубцы. Очередь пока не дошла до конечностей. Да и Богдан начинал думать, а не послать ли лесом эти операции? Он же не кисейная барышня. Походит и так.