Безумно

Наступает вечер. Я одна. Мэйс уже на месте, ему с отцом еще нужно было что-то обсудить. И поскольку он знает, как я нервничаю, то взял все заботы о финальных штрихах в подготовке на себя. Вместе с Энди, которая помогала нам все это время. Сьюзи вернулась и поддерживает работу клуба. Мэйс не хочет его продавать, но у него совсем не хватает времени. Рано или поздно ему понадобится новый управляющий.

Сегодняшний бал, этот банкет – важное событие. Это наше первое мероприятие. И, надеюсь, не последнее, а лишь одно из многих.

Черный лимузин останавливается прямо у входа. Там так много людей… В животе урчит, во рту пересыхает.

Боже, я не могу.

Закрыв глаза, я делаю несколько глубоких вдохов.

Ты справишься, Мэйс там. Энди скоро приедет. Черт возьми, даже Куп будет там, причем при полном параде.

Дверь машины открывается, и я вздрагиваю, плотнее укутываюсь в черное пальто и беру за руку водителя, который мягко мне улыбается.

На ватных ногах и высоких каблуках я преодолеваю небольшое расстояние до входа и стараюсь не оглядываться. Стараюсь не обращать внимания на чужие взгляды. Ничего страшного, я могу это сделать. Я не одна.

Я не монстр, и мне не нужно стыдиться своей кожи и тела.

Мое сердце бьется так быстро, так лихорадочно, что хочется вынуть его из груди, обнять и успокоить.

Когда я попадаю внутрь, мне в лицо ударяет теплый воздух и запах свежих цветов. Здесь много важных людей: деловые партнеры Алана Грина, богатейшие из богатейших, представители других организаций и крупных ассоциаций. Те, кто имеет к этому отношение.

От этого многое зависит. Это многое значит для меня.

Я отдаю пальто в гардероб, прохладный ветерок касается моей разгоряченной кожи. Я чувствую себя такой голой. Но знаю, что сегодня должна скрывать это.

Пройдя по черному ковру на светлом паркетном полу, я оказываюсь в красивом бальном зале с лепниной на высоких потолках, люстрой посередине и пейзажными картинами на стенах.

Сбоку над элегантной сценой висит большой баннер. Worthit![20] – написано на нем филигранным, красивым шрифтом.

Я стою на краю четырехступенчатой лестницы, которая шире, чем длина всей нашей квартиры. Играет классическая музыка – это выбор Мэйсона.

Вот он! Мои глаза находят его, задерживаются на нем, и, как будто почувствовав это, он поворачивается и смотрит на меня.

Я неуверенно спускаюсь по ступенькам, в то время как Мэйс отделяется от небольшой группы людей, с которыми разговаривал, и подходит ко мне.

– Ого, кошечка! – восхищается он.

– Оно село просто идеально. У тебя хороший глазомер.

– Как бы мне ни хотелось скрыть это, Энди помогла подобрать размер.

Около часа назад я отчаянно спорила сама с собой, стоит ли мне надевать это платье, смогу ли я это сделать? Теперь темно-красный материал струится по моим бедрам, словно водопад. Его цвет совпадает с моим винным пятном. Сверху платье подчеркивает мою фигуру. У него только одна лямочка, справа, и она проходит через мое плечо, почти как второе родимое пятно. Мэйсон нарочно выбрал именно этот наряд.

Мои пальцы пробегают по его гладко выбритому подбородку, я прижимаюсь к нему. Так крепко и так близко, чтобы это не было неприличным, но достаточно сильно, чтобы поддразнить его. Его правая рука лежит у меня на талии.

– Следуй за мной, кошечка, – шепчет он мне на ухо и берет меня за руку. Прежде чем я успеваю с кем-либо поздороваться, Мэйс вытаскивает меня обратно из холла, ведет через два коридора за угол. Здесь мы совершенно одни.

Он прижимает меня к стене и наклоняется для поцелуя, от которого у меня перехватывает дыхание.

– Мэйс, – шепчу я. – Мы должны вернуться. Мне надо поприветствовать твоего отца. И Энди с Купером скоро приедут. Иначе было бы невежливо… – Я подавляю стон, когда его язык скользит по моей сонной артерии.

– Я не мог напасть на тебя прямо там. Но не сделать этого тоже было бы преступлением. Я заложник безвыходной ситуации.

Я страстно целую его, прежде чем неохотно оттолкнуть от себя.

– Мы хозяева праздника. Надо вернуться к гостям, иначе мы не сможем найти поддержку нашему фонду. О котором, кстати, мы сегодня вечером тоже официально объявим, – напоминаю я ему. Как бы мне ни хотелось увидеть сейчас Мэйса голым, этот вечер очень важен для меня. Этот благотворительный вечер в поддержку тех, кто страдает от издевательств, вынужден стыдиться своей внешности и бороться с этим. Отец Мэйсона – в списке спонсоров. – Поверь, я сама буду умолять тебя о большем несколько позже. – Я подмигиваю ему и вижу, как его взгляд затуманивается. Весело хлопнув его по плечу, я серьезно поджимаю губы и ухожу вперед. Когда я оглядываюсь через плечо, то вижу, как Мэйс поправляет штаны и тихо ругается себе под нос.

– Между прочим, на мне сегодня нет белья.

– Кошечка, клянусь, тебе за это достанется, – рычит он, и я, смеясь, посылаю ему воздушный поцелуй.

Любовь – это безумно. И замечательно.

Благодарности

Здесь так много любви!