Безумное притяжение

Это было невыносимо. Стоять вот так, в пяти шагах от нее, и не сметь приблизиться. Не сметь коснуться ее, зарыться носом в ее пушистые волосы, втянуть ее аромат, который теперь был необходим ему, будто наркотик. О, да, альфа Гервазы подсел на маленькую омегу, как самый обыкновенный наркоман.

— Я хочу знать… — она склонила голову на бок, одновременно обхватывая себя за плечи. Северин напрягся, ожидая чего угодно. — Кто вы… Ты и твои приятели. Вы не люди… Вы… оборотни?

Ну вот, она это сказала. И сразу, словно что-то тяжелое свалилось с души.

— Нет, — он с облегчением улыбнулся, делая осторожный шаг к кровати. Мирослава так же медленно отступила на шаг назад. — Я сяду, можно? — он дождался ее настороженного кивка. — Просто сидя удобнее говорить, а рассказ будет долгим.

Мирослава в этом не сомневалась. Она все еще не была уверена в том, что все происходящее — правда. Иногда ей казалось, что все это не более чем затянувшийся кошмар. И ее похищение, и бегство из лесной сторожки, и встреча с белым волком, и дальнейшая погоня в поле… Даже сейчас она не была уверена, что не спит.

— Для начала, мы не оборотни.

Что ж, если он хотел убедить ее в своей безобидности, то ему это не удалось.

— А кто вы? — она встала так, что теперь между ними был стол.

— Лугару.

— Лугару это миф.

— Я похож на миф? — он вытянул руки, и Мирослава увидела, как его кожа от кончиков пальцев до самых локтей покрывается бледным сиянием. Как в этом сиянии трансформируются очертания ладоней, укорачиваются пальцы, удлиняются когти, появляется серебристая шерсть. — Троя тоже была мифом, пока ее не нашли.

— Так не бывает! — она мотнула головой, не желая верить своим глазам.

— Но это есть. Посмотри на меня. Что ты видишь?

Мирослава медленно подняла голову. Вот он, абсолютно реальный, сидит напротив нее. И она чувствует тепло, идущее от его тела, и даже запах, к которому почти привыкла за эти дни. И здравый смысл подсказывает, что надо бы заорать, позвать на помощь, ведь этот мужчина монстр, хищник, и, может быть, даже пострашнее того, с которым она уже столкнулась… Но вместо этого ей вдруг безумно захотелось дотронуться до него. Так сильно, что она даже спрятала руки за спину.

Северин заметил ее нервный жест. Его губы дрогнули в полуулыбке.

— Хочешь потрогать?

Она мотнула головой.

— Почему ты пришел сюда ночью? — задала следующий вопрос.

— Тебе снился кошмар, — он пожал плечами. — Ты кричала. Я всего лишь хотел помочь.

Тут он кривил душой.

Отослав Алекса спать, он еще около часа бродил вокруг домика, тщетно пытаясь заставить себя уйти. Аромат омеги притягивал его так, как шмеля, проснувшегося от зимней спячки, притягивает аромат первоцвета. Около получаса он метался возле ее дверей, не в силах совладать с внутренним зверем. И, наконец, сдался. Нашел компромисс. Если он не может найти в себе силы, чтобы уйти, значит, останется.

Приняв человеческий облик, он пошел к администратору и взял второй ключ, заявив, что его супруга закрылась изнутри и крепко спит.

Супруга… надо же, как эта ложь легко слетела с его языка. Он повторил это слово несколько раз, пробуя его на вкус, изучая. Определенно, в этом что-то было.

Администратор, молодой парень в белой рубашке с коротким рукавом и черной «бабочкой», с удивлением проводил глазами странного постояльца в одних джинсах, что-то бормочущего себе под нос. Чего только не насмотришься в придорожном отеле…

Когда Северин вернулся к номеру Мирославы, девушка крепко спала. Кошмар отступил, даруя ей короткий отдых. Можно было уйти, не тревожить ее, не дразнить своего зверя, но он остался. Вошел в комнату и на мгновение замер, жадно пожирая ее глазами. Кровать, на которой она лежала, для него самого оказалась бы тесной. Но Мирослава едва ли занимала ее четвертую часть. Маленькая, хрупкая, свернувшаяся в комочек. Больше всего она сейчас напоминала новорожденного щенка, и Северин невольно почувствовал, как волк внутри него отчаянно просится на свободу.

Он мог желать ее, как женщину, как свою самку. Но в ту минуту, когда она лежала перед ним такая беззащитная, с выражением безмятежности на лице, в нем проснулись совсем другие чувства. Ему захотелось лечь рядом, осторожно обнять, поделиться с ней своей силой и своим теплом. В тот момент он чувствовал в ней не женщину, а ребенка. Маленькую девочку, заблудившуюся в темном лесу. Малышку, которой отчаянно нужна была помощь.

Он мог бы так стоять до утра, лаская ее ненасытным взглядом, изучая, впитывая каждую черточку. Но кошмар вернулся. Ее веки затрепетали, пульс участился. На бледном виске обозначилась нервная жилка, лоб прорезали тоненькие морщинки.

Северин знал только один способ помочь ей, не испугав еще больше. Он позволил внутреннему волку взять верх над человеком, и тот, удовлетворенно рыкнув, вскочил на кровать. Обнюхал девушку, прошелся по ее щеке шершавым языком, а потом лег рядом, прижимаясь к ее телу теплым боком.

Именно тогда она и проснулась.

А теперь они стоят друг против друга, будто соперники на ринге, вот только один из них уже проиграл. Еще до начала боя.