Безумные дамочки

— Нет, и надеюсь, не спросит. Из того немногого, что я о нем слышал, хороших выводов не сделаешь. — И почти так же спокойно добавил: — Она ушла от него, вы знаете?

— Нет. — Аните было интересно, знала ли об этом Симона или просто не сказала ей. — Вы рады?

— Я здесь ни при чем. Она бросила его не из-за меня. Из ее слов следует, что разрыв назревал давно. Беверли сняла квартиру на Манхэттене, ее муж переехал в свой клуб, и оба несчастны. Но денежки у них водятся, так что с этой стороны все в порядке.

Ну, это уж слишком, подумала Анита. Большая грудь, да еще и деньги!

— К тому же связи между мной и Беверли почти нет, — сказал Роберт.

— Да? Казалось, она от вас в восторге. По крайней мере у меня было такое впечатление, когда я ее увидела.

— И я в восторге от нее, но дело обстоит так. По иронии судьбы совпало, что, когда она решила уйти, он получил колонку, которой долго добивался. Ее муж — журналист. Теперь Беверли размышляет, может, он вел бы себя иначе, если бы получил ее раньше. Другими словами, может, их брак был бы спасен. Потому что назначение очень хорошо на него повлияло.

— Тогда почему вы не верите в Джека? Что, если и с ним случится что-нибудь хорошее? Может, он тоже изменится?

— До некоторой степени это возможно. Но до какой степени? Я не считаю, что он достаточно гибок. Не забывайте, муж Беверли на добрых десять лет моложе Джека. К тому же из того, что она о нем говорит, нельзя сделать вывод, что хороший человек. Может быть, это просто игра.

— Вы мрачно смотрите на людей, да?

— Скажем, я не очень верю, что в одну ночь они перерождаются, как куколка превращается в бабочку.

Анита допила водку с тоником.

— Мне пора идти. Вам рано вставать…

Звонок в дверь прервал ее слова.

— Это Рэндолф Скотт, — сказал мужской голос. — Выходите, положив руки на затылок.

— Фильм наконец-то закончился, — промолвила Анита.

Когда Роберт открыл дверь, Джек быстро глянул на них обоих, пытаясь сразу понять, чем они занимались все это время.

— Я все сделал, чтобы соблазнить ее, — заявил Роберт, — но она стояла, как скала.

— Это было нелегко, — сказала Анита.

Роберт и Джек обменялись быстрыми шутливыми ударами.

— Трудно все время быть на работе, амиго? — спросил Джек.

Роберт взглянул на Аниту, которая выбрала как раз эту минуту, чтобы выпятить грудь.

— Трудно только тогда, когда… трудно, — ответил Роберт, — амиго…

Вернувшись в квартиру, Джек для разнообразия решил заняться любовью.

— Ладно, Бейли, — сказала Анита.

Ему нравилось, когда женщина называла его по фамилии. Когда-то он сказал ей, что это устанавливает дружеские отношения. Аните так же не хотелось называть его «Бейли», как и трахаться сейчас. Но она будет делать и то, и другое до дня свадьбы. И ради этого сядет хоть черту на рога.

— Ты не снимешь эту хреновину? — спросил Джек, имея в виду юбку с кофточкой. Он уже разделся и ждал ее в постели.

— Здесь очень светло, — возразила она, взглянув на лампу у кровати, которую он, кажется, не собирался выключать.

— Не понимаю, почему стюардессы стесняются своего тела. Какой-то у вас у всех пунктик.

Аните было противно, что ее поставили в общий ряд и лишили индивидуальности, но она расстегнула змейки и медленно пошла по комнате под пристальным взглядом Джека Бейли в его объятия. Единственными словами до его поцелуя были: «Я чувствую себя такой толстой», — а потом она позволила себе раствориться в теплоте близости, хотя ее мысли были далеко от того, что происходило.

Причина того, что Анита ощущала себя толстой и не хотела заниматься любовью (думала она, когда его руки начали ласкать ее тело), в том, что приближаются месячные. Она давно перестала следить за циклом, как делала это в юности. Пятичасовая разница во времени сбила его начисто, у других стюардесс от этого были запоры, пилоты становились рассеянными, бортинженеры страдали бессонницей.

В бюллетене для внутреннего пользования авиакомпания предупреждала о возможных проблемах со здоровьем, отмечая, что перелетные птицы никогда не пересекают больше чем четыре часовых пояса за один раз.

Прочитав бюллетень, одна стюардесса, страдавшая хроническим расстройством желудка, сказала:

— Видите, эти маленькие воробышки, летящие зимой на юг, очень осторожны, они боятся испортить желудок. Интересно, может ли воробей залететь в аптеку и взять таблетки?

— Ты сухая, как кость, — через несколько минут объявил Джек. — Он не войдет.

— Войдет, — неуверенно сказала она.

— Чтобы поцарапаться? Как когда-то, когда я трахался в стогу сена. Лучше смажусь.

Но в ванной ему ничего не удалось найти, кроме тюбика с бриллиантином для волос, и он смазал им свой пенис.

— Это смешно, — сказала Анита, задумавшись о том, какие химикаты сейчас введут в нее.

Конечно, крем для мужских волос не должен содержать ничего вредного для женского влагалища, что там ни говори.

— Я вообще не хочу, — заявила она, когда Джек Бейли обильно смазал вход в сопротивляющуюся нишу.

Через несколько минут, к ее восторгу, он бурно кончил.

— Ну, теперь я спокоен на целый месяц.