Безумные дни

— Какая интересная конструкция… — Сергей уже успел заглянуть под капот и под днище, пощёлкать переключателями и покрутить руль. — Очень похожа на мою «Раскоряку», но выглядит посовременней. Определённо та же школа. Готов спорить, что половина деталей подойдёт.

— Какая ещё «раскоряка»? — не поняла Ольга.

— Ну, та машина, которую вы у меня во дворе приметили, и назвали «казённым имуществом», — удивился Сергей.

— Ах, эта… Она не то чтобы наша… — Ольга немного смутилась. — Её Матвеев где-то нашел…

— Матвеев? — переспросил Борух. — Это тот самый, который…

— Да, да, — оборвала его Ольга, — тот самый. Кстати, Зелёный, не скажете, как она к вам попала? Я не требую вернуть, просто это может оказаться важно…

— Я нашел её возле Чёрной Цитадели… Ну, в общем, в том срезе, где теперь живу. Она давно стояла, но была в приличном состоянии, я её быстро привёл в порядок.

— А владелец её? — резко спросила Ольга.

— Тот, кого я считаю её владельцем, похоронен на берегу моря. Увы, это всё, что я мог для него сделать.

— Так вот откуда у вас костюм… — задумчиво сказала Ольга. — Это многое объясняет…

Артём подумал, что лично ему это не объясняет ровно ничего.

— Источник энергии они взяли с собой, — сказал Сергей, закончивший ковыряться под коротким капотом машины. — И, кстати — это они буксовали там, на дне реки. Вот глина с илом на подкрылках засохла. Получается, мы идём по их следам. Вы ничего не хотите мне сказать, коммунары?

Ольга молча пожала плечами, Борух отвернулся, сделав вид, что его это не касается. Артём неуверенно ответил:

— Мы сами не очень понимаем, что происходит, честно.

— Честно? Вы? — очень скептически отозвался Сергей. — Ну-ну… Ладно, это ваши тайны. Давайте, где там ваш репер?

Входные двери из декоративного, под старину, горбыля приоткрыты. В пыли на полу следы характерных ботинок отпечатались настолько хорошо, что даже Артём без труда их опознал. Борух и Ольга взяли оружие наизготовку и медленно пошли в глубину тёмного прохода, но, кажется, никто всерьёз не думал, что там засада.

И действительно — обложенная потемневшими бревнами квадратная камера внутри кургана пуста. Вдоль стен стоят пыльные застеклённые витрины с какими-то горшками, черепками и бронзовой бижутерией, а в центре, в кругу из обтёсанных валунов, торчит чёрный цилиндр репера. Табличка возле него гласит: «Олтарот на древните пагански култ. Симболизира мужкиот принцып».

— Они думали, что это древний каменный хуй? — удивился Ингвар. — «Поганский культ», ишь ты!

— Давай, не тяни! — поторопил Артёма Сергей.

Артём достал планшет, активировал, нашел точку… «Странно, — подумал он. — От неё какое-то неправильное ощущение…» Нужный репер не отзывался, и совместить его со здешним в резонанс не удавалось. Такое ощущение, что этому препятствовало что-то упругое, но прочное, а сам репер как будто слегка покалывал пальцы. Артём пробовал снова и снова, уже понимая, что что-то пошло не так…

— Не работает? — удивительно спокойно спросил Сергей.

— Никак… — отозвался Артём, — Не понимаю, в чем дело. Никогда такого не видел…

— Так я и думал. Пиздоболы вы, а не коммунары. Полдня из-за вас потратил, а у меня там жена, и никто не знает, что с ней…

Македонец

Проснулся с ощущением, что на меня кто-то смотрит. У кресла, на котором я заснул, стоит в темноте Лена.

— Чего тебе? — прошептал я, убирая обратно под подушку пистолет.

— Там пришли, — сказала она коротко и, развернувшись, отошла к окну.

Я так и не понял, ложилась ли она спать сегодня. На широком диване, который мы выделили женщинам, сопит в две дырочки наш «объект». Мы не выставляли караулов — все устали, а ждать нападения было, вроде, не от кого. Повалились, кто где, и захрапели. По крайней мере, Пётр храпит так, как будто кто-то пилит контрабас тупой пилой. Как Лена ухитрилась за этими звуками что-то услышать — загадка. Я пихнул его кулаком в бок, он заворочался и затих.

Теперь и я слышал — из приоткрытого окна доносились звуки шагов и громкий шёпот.

— Сюда они заехали, больше некуда, — гундосил кто-то под самым окном. — Да вот и следы…

В темноте замаячил отблеск прикрываемого рукой фонарика.

— И чо? И где они? — забубнил кто-то в ответ.

— Внутри, идиота кусок! Не пизди, а то услышат…

Мудаки какие-то. В полной тишине пустого ночью промрайона слышно было, как мыши в подвале ебутся. Не то, что эти попытки шептать.

— Заткнулись оба, — третий голос ухитрился даже шёпотом рявкнуть внушительно. — Отгребли отсюда, долбоёбы, бегом.

— А как же наши… — начал гнусавый.

— Потом, всё потом, — ответил раздражённо третий голос и добавил тише, видимо, в гарнитуру. — Группа пошла!

Тихо клацнул затвор — кто-то дослал патрон. Хорошо знаю этот звук, наслушался. Огляделся — все, кроме нас с рыжей, спят. Даже если бы было куда бежать — не вариант, пока ещё раздуплятся спросонья.