Читаем Безумные короли. Личная травма и судьба народов полностью

Хотя его преемник Клавдий отнюдь не был психически неуравновешенным, возможно, он тоже перенёс энцефалит, в результате которого стал физически слабым и нервным по характеру. Клавдий был человеком, которого императорская семья никогда особенно не принимала всерьёз, считая его больным и слабоумным до имбецильности. Ему так трудно было стоять, что он обычно садился, обращаясь к сенату, и по улицам Рима его всегда носили на носилках. У него тряслись руки и голова; голос прерывался. Понятно, что он боялся заговора и убийства; он приказал казнить убийцу своего предшественника за то, что у того хватило смелости поднять руку на императора. Всех, кто к нему приближался, обыскивали на наличие оружия.

Но если в наше время Клавдий, возможно, и был бы кандидатом на консультацию у психолога, тупым педантом он не был. Возможно, даже его предполагаемая глупость была маскировкой в душной атмосфере императорского дворца. Он оказался умным и здравым правителем, обладающим умеренностью и здравым смыслом, поскольку отменил многие непопулярные мероприятия Калигулы, покончив с наказанием по maiestas (законом об оскорблении величества (лат.). — Пер.) или за измену, которые в прошлом часто использовали, чтобы казнить и виноватых, и правых. Он отменил некоторые налоги, вызывавшие всеобщую ненависть, вернул ссыльных и установил более гармоничные отношения с сенатом. Несмотря на телесные немощи, он проделал утомительное путешествие в Британию после того, как её захватил и покорил Авл Плавт в 43 г.

Слабость Клавдия проявлялась не в общественной политике, а в личных отношениях, особенно с жёнами. Его третья жена, Мессалина, от которой у него был сын Британик, была развратная женщина, которая афишировала свою связь со вновь избранным консулом Г. Сильвием. Когда Клавдий об этом узнал, Сильвия казнили, а Мессалина покончила с собой. Её заменила в постели императора её соперница Агриппина, сестра бывшего императора Калигулы, которая, помимо всего прочего, лелеяла честолюбивые планы, чтобы её сын от первого брака, Нерон, взошёл на императорский трон.

Когда сам Клавдий ко всеобщему удовольствию умер в 54 г. во время спектакля, Британика, естественно, отстранили и заменили сыном Агриппины Нероном, который за год до этого женился на дочери Клавдия Октавии. Нерону суждено было стать последним императором династии Юлиев-Клавдиев и самым печально известным: «изверг рода человеческого», «отрава жизни», по словам Плиния Старшего. Ему суждено было стать первым императором, которого сенат объявил врагом народа. Будущие поколения видели в Нероне воплощение зла, даже антихриста. В литературе он стал, как в «Гамлете» у Шекспира и в «Британике» у Расина, синонимом матереубийцы и противоестественной жестокости. Он был кумиром маркиза де Сада. О нём ещё с большим основанием, чем о Калигуле, можно сказать, что он был «гнилой наследственный дегенерат, испорченный абсолютной властью».

Среди историков мнение изменилось в его пользу, и при более трезвом, менее эмоциональном подходе, правление Нерона становится понятней, а сам император менее отвратительной фигурой. И всё же с самого начала его правления проявлялись не только его порочные наклонности, но и психическая нестабильность. Он бродил по улицам Рима с бандой головорезов такого же склада, грабя прохожих и совершая акты насилия. Тацит предполагает, что на самом деле изменения в природе его правления наступили, когда умер его наставник Бурр и кончилось влияние, оказываемое на него интеллектуалом Сенекой, а их заменил порочный префект Тигеллин.

Теперь он решил избавиться от своей интриганки-матери Агриппины. Она, возможно, предполагала, что сможет, как Ливия, оказывать дальнейшее влияние на своего любящего удовольствия сына, но Нерон был нетерпелив и самостоятелен и противился её попыткам подавлять его, особенно в личной жизни. Он не любил свою жену Октавию и взял в любовницы вольноотпущенницу Акте. Агриппина, нетерпимая к влиянию Акте на Нерона, пригрозила восстановить претензии сына Клавдия, четырёхлетнего Британика. Но Нерон не желал терпеть шантажа со стороны матери. Британик умер, его отравили, когда он сидел за детским столиком во дворце. Влияние Акте скоро кончилось, когда её заменила любовь всей жизни Нерона, Поппея.

Тем временем император устроил так, что его мать Агриппина поехала в неисправной лодке по Неаполитанскому заливу после праздника в Байях, где она была с сыном. Лодка утонула, но неутомимая Агриппина выплыла на берег. Однако она поняла, что кораблекрушение было предательски подстроено сыном. Когда она встретила морского офицера, которого Нерон послал, чтобы её убить, она тут же приказала ему пронзить мечом чрево, породившее убийцу.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги