Безумные сказки Андрея Ангелова — 2

— Я…. — вдруг задумался президент. — Я — генеральный директор ООО «Российская Федерация». Бенефициарами (реальными владельцами) являются олигархи и мои друзья. Если я их перестану устраивать, то меня уволят. Всё как в других корпорациях, включая ООО «США» и ООО «Европа».

— Молодец! — восхищённо ахнула толпа.

— А как же свободные выборы? — грустно полюбопытствовал репортер.

— Свобода — это дорогое удовольствие, которое народ никогда не сможет купить, — меланхолично ответил президент. — Тупо денег у него не хватит… — он презрительно сплюнул. — Тем паче, что народ — это толпа мракобесов. Мы — правители, конечно, те ещё мерзавцы, — однако народ хуже нас в сто крат, чисто из-за своей сволочной породы.

— Ну, ни хрена себе! — воскликнула толстая бабища, всплескивая руками.

— Прально президент докладывает! — заверещал рядом стоящий юноша в очках, с патлами на голове.

— Вообще-то — да, — озадаченно протянула бабища.

— Просто об этом не принято говорить вслух, — с достоинством добавил президент.

Ложь порождает кучу бесполезной энергии, которую разумные существа производят, дабы Её либо оправдать, либо опровергнуть. Никчемная суета, наполняющая любое пространство кармическим мусором. Но безо Лжи не будет заметно Правду.

— По ходу приколисты сгенерировали толковую Идею, — заметил Бог, стоящий в толпе как обычный смертный.

— Хорошая наследственность, — усмехнулся Дьявол, неизменно находящийся рядом.

— Эй, Владимир Владимирович! — воззвал репортер Адам. — А как вы относитесь к своей команде? К тем, кто помогает вам управлять страной.

— К министрам я отношусь так себе, ведь они жулики и воры, — со скабрезной ухмылкой ответил президент. — О народе они думают лишь в моменты социальных взрывов, я не осуждаю, а констатирую. — Глава государства озадаченно задумался. — Однако… я тупо не понимаю, зачем они разворовывают казну, когда и так нереально богаты… Один строит дом за миллиард, а другой — за два миллиарда, типа соревнования, кто выше делает пи-пи. Не укладывается это у меня в мозгу!.. — Недоумение президента явно было искренним.

Камеры на сцене усиленно снимали ближние планы интервью, попутно над сценой проносились ещё камеры для дальних и средних планов, управляемые из Останкино. Шла онлайн-трансляция, и вся страна наблюдала эпохальный разговор.

— Какой же замечательный у нас царь! — пронёсся гомон над площадью. — Всё как на духу говорит!..

— Царь! Царь! — стал скандировать народ. — Долой президента!.. Только добрый и справедливый царь!..

— Да, я справедлив! — гордо сказал президент. — Хотя на народ мне тоже наплевать, я ему ничем не обязан, как (впрочем) и он мне, — он величаво кашлянул. — Если откровенно, то меня волнует только личная безопасность и КрымНаш.

— КрымНаш! — рявкнула толстая бабища.

— КрышНаш! — отозвалась эхом толпа. — Аве всемилостивейшему царю! А министров к позорному столбу!..

— Вы согласны наказать всех, кроме себя, Владимир Владимирович? — спросил русый бородач-репортер.

— Нууу, вопрос интересный… — усиленно замялся президент.

— Или накажут вас одного, — любезно подсказал Адам. — Ради справедливости.

Президент разглядел в толпе юного демона с огненными глазами и длинными «слоновьими» ушами-локаторами. Внук плешивого привратника приближался к нему, распихивая толпу широкими плечами, а в руке блестел длинный кинжал.

С другой стороны сквозь толпу пробирался ещё один демон — точная копия внука, а с третьей стороны — третий внук, ксерокопия двух первых.

Три одинаковых демона с трёх разных сторон!

— Давайте как-то поступательно, не спеша! — нервно сказал президент, стараясь не показывать волнения.

***

Домовёнок Дима залез в социальную сеть, вбил пароль с бумажки и вошел в аккаунт президента. На странице была куча народных просьб, длиной примерно в виртуальный километр.

— Лиха беда начало! — произнес Дима уверенно, закатал рукава и застучал по клавишам. — Так…. Прибавляем пособие многодетной матери…. Выпускаем на свободу маньяка-убийцу за хорошее поведение… Покупаем велосипед сироте… Ломаем сержанту Козлову руку за неподобающее поведение… Повышаем в должности директора-мздоимца, иначе его прибьёт жена… Так… Всё должно быть уравновешенно…

***

Смеркалось. Фонари на Манежной площади превратились в инструменты пытки. Каждый фонарь ныне — это позорный столб с привязанным к нему министром. Сановники стояли в парадном облачении, со всеми регалиями в виде медалей и орденов, а на шеях — таблички с названием должностей и фамилиями. Мужчины и женщины, вне пола и возраста, все были в равных условиях.

Также: тут и там стояли лавки, на которых розгами секли чиновников рангом поменьше — генералов МВД и ФСБ, начальников департаментов, пресс-секретарей…

Под ногами, с противным писком, рыскали мелкие бесенята.

— В принципе, сие закономерно, — объяснял президенту смуглый курчавый человек, очень высокий и хищный, с серьгой в правом ухе. — Эти твари попарятся здесь до ночи, после вновь будут руководить, но позор не забудут.